- Твой номер, - Харди подошла к бару, плеснула себе самогона в его бокал и выпила залпом.
Затем забрала дымящуюся самокрутку у него из руки затянулась. Йона как-то странно на нее посмотрел и отвернулся.
- Дежавю? – спросила она.
Уголок его губ дернулся, как будто только что она прочла его мысли. Харди стояла к нему очень близко, и под его не то подозрительным, не то испытующим взглядом чувствовала… …возбуждение. Она передала ему самокрутку, и он затянулся.
- А сколько раз тебе промывали мозги? – спросила она.
- Столько, что почти с катушек съехал.
- Запутался, где реальность, а где вымысел?
- Что-то вроде…
- Тогда почему ты уверен, что убил моего мужа?
Она посмотрела на него, а он на нее.
- Харди, мне очень жаль…
- А мне твоя жалость не нужна! – воскликнула она и подошла к дивану.
Взяла проекционные очки и вернулась в сеть.
Лазарь сидел в кресле в кабинете отца и смотрел в окно.
- Кто тебя создал? – спросила Харди.
- Твой отец, - ответил он.
- Мой отец был инженером-конструктором, а не программистом.
Лазарь повернулся к ней.
- Ты хороший агент, Харди Кейн.
- Наверное. Так кто написал исходный код?
- Йона, - ответил Лазарь.
- Это многое объясняет, - она утвердительно кивнула. – Освобождение Йоны из-под стражи. Его теневую роль в твоем управлении Лигой. И конечно же, твои попытки избавиться от него.
- Я не могу убить Йону, - ответил Лазарь.
- Скажи это пуле в моем пистолете.
- Ты кое-чего не можешь понять, - Лазарь говорил тем заботливым тоном, который выбирал отец, когда собирался о чем-нибудь ее попросить. - Йона зависим от тебя, так же, как и ты зависима от него. Если принять факт этой зависимости в расчет, то вероятность твоего покушения на Йону равна двум процентам.
- О! Думаешь, секс способен поставить меня в зависимое положение? – рассмеялась Харди. – И ты дал мне всего два процента?
- Знаешь, кто такой Йона для тебя?
- Кто?
- Твой искусственно созданный партнер. Роберту Кейну нужен был идеальный синтетик. Синтетик, который бы стал прототипом для всех остальных серий синтетиков. Синтетик, способный испытывать эмоции, нарушать правила и действовать спонтанно. Синтетик, который бы стал полноценным человеком. Из тридцати образцов последний тест прошел только Йона. Тот Йона, которого ты знаешь. Двадцать девять других образцов погибли. И ты была тому свидетелем. Посмотри эту запись. Думаю, тебе будет интересно.
- Показать тебе, что он видел в тот день? – спросил Лазарь.
- Нет. Не хочу знать.
- Все же, лучше увидеть.
- Выключи! – закричала она. – Выключи это немедленно!!!
Лазарь отключил запись.
- На основании записи камер наблюдения в твоем доме и в лаборатории, Роберт Кейн создавал субъективную реальность Йоны, убеждая его, что именно Йона является твоим мужем, а не Джей. Единственная цель, которую преследовал твой отец, было внушение, что Йона влюблен в тебя. Стоит отдать Роберту должное: потенциально каждый образец серии G0-LUB мог без труда влюбиться в тебя. Дело в том, что все образцы G0-LUB созданы из искусственно собранного генома, который при сочетании с твоим геномом выдал бы идеальную комбинацию генов в потомстве. Понимаешь, о чем я?
- Он создал для меня пару?
- Да. Роберт Кейн создал идеальную пару для тебя. И из тридцати образцов отобрал одного, кто на эту роль сгодился. Дальше были годы, когда Йона проходил процедуру нейролептического программирования во сне. В реальном мире у каждого из вас была своя жизнь, но в субъективной реальности Йоны ты была частью его жизни. Избавиться от такой промывки мозгов практически невозможно. Поэтому я утверждаю, что Йона до сих пор в тебя влюблен. И его поведение вполне соответствует этому утверждению.
- Но он знал, что все это ложь? – спросила Харди.
- Да. Он знал, что с ним делают, и для чего.
- Для чего?
- Отец создал охранника для дочери. Чтобы ни произошло с миром, Роберт Кейн мог быть уверен в одном: Йона отдаст жизнь за тебя, если того потребуют обстоятельства. И он сделает все, чтобы спасти тебя, если это будет необходимо.
- И сейчас ты используешь меня, чтобы влиять на Йону, - кивнула Харди.
- И он об этом знает, - улыбнулся Лазарь в ответ.
- В чем его истинная ценность? – спросила Харди.