Катарсис (СИ)

Мастер - плотник подарил мне щит. Кланяюсь ему, но вижу, что тоже совместное творчество. Щит треугольный, такие на гербах рисуют у нас на Земле, склеенный из тонких досок крест-накрест (язык распустил при мастере про фанеру и римлян с их щитами). Щит был слегка изогнут, окантован - мягкой сталью, со стальной накладкой там, где будет моя рука, внутри подбит кожей и имеет два комплекта креплений: для боя - на руке и для переноски - на спине. На щите - белая башня на зелёном фоне. Вот так вот - в лоб. Тонкий такой намёк.

Портной подарил мне зимний комплект, как тут говорят, платья, сшитый по моему вкусу и плащ. Плащ - не просто накидка из материи, а целое сооружение многослойное, но лёгкое, тёплое, надеюсь - непромокаемое. Плащ - зелёный, с рисунками жёлто-зелёными. Как у Егерей. Рисунки - отдельный прикол мастера надо мной. На спине - бледно-зелёная, почти белая башня, мрачный и устрашающий Кощей, над златом чахнет, и серафим с пламенным мечом. Серафим - это такой милитаризированный ангел в броне и с крыльями. На мои возражения, что намёк понял, но не так всё было - ржут и поднимают кубки.

Мастера отказались брать с меня деньги. Ибо я их сделал знаменитыми и богатыми одними своими идеями. Особенно портного и плотника. Все хотят куртки, штаны и шляпы, "как у Башни". И - клееные щиты, резные подвесные люльки для младенцев, двуярусные койки с эластичными досками спального места и лесенками на второй ярус. Дети любого любящего родителя за Можайск загонят. А дочки Клема - хвастунишки.

Были и ещё подарки.

А потом - застолье. Зная, что будут в этот вечер незваными гостями - стол и выпивку обеспечивал Смотритель.

Я пел. Просили же.

Засиделись чуть не до утра. Нетерпеливая Спасёна, оставив гостей за столом, два раза утаскивала меня на задний двор. А потом, когда некоторые гости ушли, а некоторые - остались спать под столом (и Клем - тоже) - был финальный заход в исполнении супружеского долга. До первого серого света позднего зимнего утра.

Утром Спасёна с грустной торжественностью собирала меня, била мне по рукам, если я пытался одеваться сам. Перевязала мне отросшие волосы витым плетённым пояском. Я так подвязывал волосы на лбу шнурком, как отрастать стали, чтобы на глаза не падали и пот глаза не застил. Можно было бы и подстричься, но оказалось, что длинные волосы и шлем - очень удачное сочетание. Комплект комфортности. Как лётчик и шёлковый шарф. Подшипники скольжения.

Потом обняла меня, прямо в панцире брони, поцеловала и сказала:

- Спасибо!

За что?

- Тебе спасибо. Спасительница моя.

- Если захочешь вернуться - мы ждём тебя.

И зря я не обратил внимания на "мы". Решил, что мы - это все присутствующие вчера за столом. А что бы это изменило? Смог бы я остаться?

И полный земной рюкзак (артефакт теперь) с разными знахарскими и алхимическими снадобьями.

*****

Пипец! На улице - почётный караул, и толпы встре... провожающих. Желают удачи, провожают до ворот. Почётный караул едет вместе со мной. У меня два коня. Один под седлом, второй - заводной. Апельсин. Потому как мастью... не разбираюсь, но почти оранжевый. Неприметный такой. Защитного окраса.

К нам присоединяется Глак.

- Что, сбежать от меня вздумал, ученик? Не удастся! Я из тебя ещё не всю окалину выбил.

Улыбаюсь ему. Получилось довольно грустная улыбка. От этого Глак насупился. Задумался.

И я задумался. Не хотелось уезжать. Тут были ко мне добры и ласковы. Не все, конечно, но этим, недоброжелателям я отомстил - не упомянул их. Моя память их лиц и имён - не сохранит. Ждёт их - забвение.

Как назло - день сто на сто. Ясно, чисто, звонко и морозно. А я злой настолько, что хочу, чтобы какие-нибудь Твари напали на наш отряд. Хочу убивать. Жажду просто! Рука тискает рукоятку палицы. Не повезло. Всех тварей и мертвяков уже перебили. До самого Трезубца доезжаем - без схватки. И, помахав "археологам" руками, едем дальше. От батальона охраны объекта к нам примкнул ещё десяток воинов. Тоже - конных. Но, на щитах не вилы, а красная гора. И трое камуфляжных Егерей. Верхом. По случаю зимы камуфляж Егерей стал - серым в разводах.

Дорога кончилась. Осталось протоптанное направление, едва угадываемое под снегом. Мною едва угадываемое. А Егерям эти места - что собственное подворье.

Встречаем довольно крупный отряд. И Властитель Светогор собственной медной персоной. Лицо - суровое. Будто сейчас Властитель будет суд вершить скорый, но жестокий. Подъехав, спешиваюсь, кланяюсь. Иду за здоровяком в небольшой шатёр. Походный складной стол, два складных стула.

- Присядем на дорожку? - спрашиваю.

Задумчивый Гора кивает, садится. Стул жалобно скрипит. У меня не получилось вызвать такого звука из своего стула. Молчим. Гора на меня не смотрит, задумчивый его взгляд - упёрт в столешницу. Потом он вздрагивает, будто его кто толкнул и бросает на стол кожаный мешок, тяжко плюхнувшийся об полированные доски.

- Это на дорожные расходы. Вдаль Смотрящий предостерегал меня от попыток направить твой Путь, но я всё же - попробую. Ты, конечно, волен сам определить свою Судьбу, но я лишь прошу - найди Обретённый-Исток.