Катары

Историк упорно пытался подсунуть ломик под плиты, и наконец плита с решеткой подалась. Подалась — и раскололась пополам. Как истый археолог, Ле Биан невольно обругал себя за неаккуратность, а между тем осторожно вынул обе половинки. Потом он достал из сумки маленькую лопатку и кисточку. Сантиметрах в десяти под землей лопатка наткнулась на железный ларчик. Несколькими быстрыми движениями кисточки Ле Биан счистил землю — и достал ларчик из тайника. Все инструменты вместе с ларчиком он сложил в сумку и пошел к выходу. Кто-то, пытаясь войти, дергал дверь, запертую стулом. Историк подумал, что в объяснения лучше не вдаваться — ускользнуть надо неприметно. Он освободил дверь, а сам быстро спрятался поглубже, справа от входа. Оказалось, все та же старушка, все так же перебирая четки, вернулась в церковь. Ле Биан вздохнул и, как только старушка встала на свою любимую скамеечку, вышел на улицу.

Брюгге

Поездка в Брюгге принесла больше хлопот. Прежде всего, Ле Биану пришлось много побегать в поисках свободного номера в гостинице: в это время Северная Венеция переживала наплыв туристов. Затем он направился в Синт-Якобскерк, где собирался вести поиски. К несчастью, церковь была закрыта на капитальный ремонт и временно недоступна для посещений. Тогда историк остановил свой выбор на одном из столиков кафе прямо напротив храма. Наслаждаясь монастырским пивом, он не упускал из виду ни малейшего действия сменявших друг друга работников и церковных сторожей. Ле Биан заметил, что в церковь все время вносят мешки с песком. Тогда его план созрел.

Надо было только найти подходящую синюю робу. Отыскать ту самую, какую нужно, оказалось не так-то просто, но в лавочке одного ворчливого фламандца на границе Старого города он ее обнаружил. По-фламандски Ле Биан не знал ни полслова и с большим трудом объяснил, что ему нужно. С помощью жестов и мычанья это ему удалось, но он так и не узнал, не заплатил ли случайно за робу как за парадный костюм. Затем оставалось лишь взять мешок с песком и войти в церковь.

Остальное было уже гораздо проще: храм стоял в лесах. В путеводителе Ле Биан прочитал, что в крипте есть статуя апостола Иакова, которая считается самой древней во всем здании. Он понял, что именно там Пьер Сабатье схоронил свое сокровище. Не бросая мешка с песком, чтобы другие рабочие не задавали ненужных вопросов,

Ле Биан спустился по лесенке у клироса, которая и вела в крипту. Небольшая статуя романского стиля по манере не подходила к остальной церкви, выдержанной в стиле высокой готики, характерной для Бельгии и других северных стран. Дальше все опять было просто. Стена была выложена шестиугольной плиткой, на одной из плиток стояла четкая метка: рисунок маленькой ладьи. Ле Биан достал из мешка лопатку и отковырнул плитку, на сей раз ее не разбив. Прямо за плиткой в стене был спрятан металлический ларчик. Ле Биан поставил плитку обратно и вышел из церкви; никто не обратил на него внимания. На улице он громко вздохнул с облегчением. Теперь надо было приготовиться к следующему путешествию.

Кремона

В Кремоне случились осложнения. По дороге в этот городок в поезде Ле Биан успел изучить всю литературу об истории этих мест. После Лангедока Италия была важнейшей областью распространения катарской ереси. Центром заальпийского катарства считался Милан. Добрые Мужи взяли власть еще в нескольких городах: Витербо, Мантуе, Болонье, Форли. Ответ официальной Церкви и там, и в других городах ждать себя не заставил: на центральных площадях было сложено много костров. Однако некоторые светские государи так упорно отказывались поддерживать папские репрессии, что для многих катаров из Лангедока Италия послужила убежищем. Вполне естественно, что Гуго Домерг отправился в Кремону. Спустя семь веков Ле Биан следовал туда за ним.

Историк вышел в город ровно в полдень. На улицы спустилась удушающая жара. Кругом было совершенно пусто: видно, жители искали хоть какую-то прохладу у себя в домах. Ле Биан решил, что для посещения церкви Санта Лючия надо воспользоваться как раз этим шансом.

Храм, как и город, был совершенно пуст. По преданию, он освящен в 621 году, но современные историки относят его постройку к году 1120-му. План церкви сохранил романский характер, фасад же был перестроен в конце XVI века в модном стиле того времени с башенками и шпицами. Таким образом, Домерг вполне мог побывать в этом самом здании, хотя портал у него с тех пор и стал другой.

Как всегда, вооруженный набором инструментов в черной сумке, Ле Биан спустился в церковную крипту, погруженную в темноту. Вынув фонарик, он стал методично обшаривать пол и стены помещения размерами всего лишь примерно десять метров на шесть. Но сколько историк ни искал, он не нашел никаких следов ни статуи, ни фрески, ни каких-либо других изображений святой Луции. А он-то надеялся, что стоит лишь поискать в одном месте — и проблема будет решена!