Катары

Рихард вышел; я опустил глаза, чтобы не видеть, взглянул ли он на меня в последний раз. Несколько секунд спустя я встал и открыл дверь. В доме никого не было. Даже фрау Герхард словно испарилась. Я вышел из домика и стал искать почту.

Рассказать тебе больше я уже не успеваю. Впрочем, ты и так уже знаешь не меньше моего. Я сорвался почти у самой цели, но другие смогут довести эти розыски до конца: ведь Грааль совсем рядом с нами. Я совершил много ошибок, но ни у кого не прошу прощения. Я считаю, что наша жизнь управляется свыше неизвестным нам таинственным образом. Через семьсот лет после исповедников религии Чистых настал мой черед взойти на костер.

Преданный тебе

Отто Ран.

ГЛАВА 64

В поезде, который вез Ле Биана в Юсса, он прочитал письмо. Историк вспомнил, что читал в одной газетной статье, будто тело Отто Рана было найдено в лесу Вильде Кайзер. Рядом лежал пустой флакончик коричневого стекла. Труп был найден возле ручья в сидячем положении. Ран оперся спиной о дерево, словно не желал умирать лежа. По официальным данным, труп нашли сыновья Йозефа Майера, жившего в окрестностях Айберга. Согласно полицейскому протоколу, смерть должна была наступить в ночь с 13 на 14 марта 1939 года.

«Этот Рихард был действительно негодяй»…

Ле Биан столько читал и перечитывал свою находку, что выучил уже наизусть. Текст был написан по-латыни; его четвертая часть оставалась отрезана. Дважды в нем упоминалось имя «Constantinus» — император Константин. Сев за руль машины, которую историк оставил у вокзала, он подумал: что же Рихард Кёниг мог сделать с текстом, найденным в Кёльне? Раз он не обнаружился в его вещах — значит эсэсовец, что естественно, не доверял Бетти и решил документ спрятать. Скорей всего — где-нибудь в этих местах. Но сколько ни ломал голову Ле Биан, ни малейшей зацепки для решения задачи не находилось.

Он приехал в гостиницу «Альбигойцы» и с радостью встретил Шеналя. Хозяин, как всегда, был очень радушен; для любимого клиента он приготовил что-то очень вкусненькое. Расспрашивать он ни о чем не стал; у Ле Биана было время привести себя в порядок. Историк, хоть это и было его личное дело, очень боялся, как бы его приятель не догадался, что у него было с Бетти — как бы его не выдали запах духов, след помады, длинный белый волос… Но Шеналь, конечно, ничего не заметил, а в разговоре они ни словом не коснулись ни жителей окрестностей Юсса, ни катаров. В этот вечер Шеналь был расположен пить вино и познакомить гостя с несколькими бутылочками из своего погреба.

Ле Биан поднес к губам бокал гайяка, и тут его озарило. Он положил Шеналю руку на плечо и попросил разрешения сбегать позвонить. В холле он достал из кармана карточку отеля «Ройял Блю» и набрал номер. У дежурного он спросил номер 42, сам удивляясь, что так точно запомнил номер, в котором жила Бетти.

— Алло, Бетти? Это Пьер.

— Вот это да! — ответила она, и по ее голосу было слышно, что этим вечером она промочила горло не хуже, чем тогда с Пьером. — Что, миленький, неужели до того соскучился?

— Нет… ну как… — замялся Ле Биан. — Я не поэтому. Я спросить тебя хотел. Ты вроде что-то говорила мне про Альби. Будто бы у твоего фрица там была любовница.

— Приставучий ты, как муха. Ну, про любовницу это я сама придумала. Он мне говорил только, что ездит в Альби. А я же не дура, в конце-то концов!

— Спасибо, Бетти!

— И это все?

— Спокойной ночи, Бетти.

— Вот все вы такие!