Катастрофа-2012

Вот так – отказаться от ограничений и найти решение. Это общее правило выработки прорывных стратегий. И все великие полководцы и великие управленцы именно такой методе следовали. Напомним, например, о Суворове у Кинбруна. Коса перекрыта мощными укреплениями, которые не преодолеть. Как быть? А просто обойти эти укрепления по мелководью. Мелководье-то вокруг этих могучих укреплений не перекрыто ничем. И кто сказал, что наступать по воде нельзя?

Попробуем следовать этому правилу и мы. И увидим, что в отношении к грядущему кризису теоретики и идеологи Русского движения, как правило, ставят любые цели, кроме самих целей этого движения. Они изначально загоняют себя в тупики ограничений.

В самом деле, что мы ждем от развития событий, чего хотим достичь? Разумеется, сохранения русского народа. Во-первых, чисто физического сохранения, сохранения его генофонда. Во-вторых, сохранения уникального исторического и цивилизационного опыта русского народа, который состоит в том, что русский народ сумел создать уникальную цивилизацию – цивилизацию, продемонстрировавшую свою жизнеспособность в самых тяжелых климатических (Россия – самая холодная страна в мире) и политических условиях (Россия – самая антинародная среди стран белого мира по отношению к собственному государствообразующему народу страна в мире). Таким образом, русский народ, если бы смог избавиться от двух этих напастей, продемонстрировал бы чудеса цивилизационного и социального взлета.

Похоже, что глобальное потепление волею Богов избавляет нас от напасти холода (заметим, кстати, что скотское российское государство, подписав и ратифицировав Киотский протокол, и здесь готово «бороться» с тем, что для русского народа является несомненным благом).

А кризис и развал России избавляет русский народ от напасти этого государственного монстра, терроризирующего русский народ веками в угоду любым инородцам. Не поленимся напомнить, что это именно так. Так было веками. Царь Николай I говорил: «У меня нет русских и нерусских. У меня есть верноподданные и скверноподданные» и хвастался маркизу де Кюстрину тем, что среди очередной партии пажей (фактически, кандидатов на будущие высшие придворные должности) только двое русских. При этом – курьезно – там было и двое китайцев. Вот так: китайцев столько же, сколько русских. Ну и чем отличается от покойного императора господин Путин, сказавший, что те, кто говорят «Россия для русских» – или идиоты, или провокаторы»? Ничем. Все та же антирусская политика России. Если Россия не для русских, то на кой черт она русским нужна?!

Поэтому сохранение России совершенно безразлично русскому националисту. И это сохранение не должно служить ограничивающим условием при разработке стратегии оптимального для русского народа выхода из кризиса.

Между тем, чем же озабочено подавляющее большинство так называемых «патриотов»? Сохранением России. Подчеркнем: не русского народа, а российского государства. Налицо явная подмена понятий. Но мы повторим, что на эту подмену не купимся и будем формулировать наши цели прямо и откровенно. Мы хотим, чтобы русский народ вышел из кризиса окрепшим, чтобы русский народ был сохранен любой ценой и как этногенетическая единица, и как цивилизационная ячейка.

А вот сохранение российского государства не является для нас ни целью, ни ограничением в достижении заявленных целей. И именно с этой позиции рассмотрим, в чем суть грядущего кризиса. И ответим: в системном саморазрушении изжившей себя российской многонациональной бюрократической государственности.

Каковы возможные его исходы?

Первый: разрушение этой государственности, а потом ее новая самосборка на еще меньших территориях, с еще меньшими ресурсами и возможностями, но с сохранением «преемственности». Так выжила РФ, пережив крах СССР. Это не решение задач кризиса, а сохранение болезни в хронической форме, сохранение предпосылок для новых кризисов уже в ближайшее время.

Второй: полное разрушение построссийского пространства и использование его всеми теми, кто будет к этому способен. Это аналог физической смерти этой государственной системы.

Третий: разрушение российской государственности и сборка на ее месте государственности русской, мононациональной, открытой для цивилизационного развития и самых современных тенденций общественного управления.

В этой книге мы не стесняемся в формулировках и говорим то, что считаем верным, а не то, что нравится или не нравится кому-то. Поэтому сразу коснемся второго варианта. Он не столь однозначен, как может показаться с первого взгляда. Согласитесь, есть разница между судьбой регионов, перешедших под власть какой-нибудь Чечни, или регионов, перешедших под власть Эстонии.

Автор еще не встречал вменяемых русских, готовых жить под властью Чечни. Но тех семьдесят процентов псковичей из Печерского района, которые получили эстонские паспорта, вероятно не тревожит перспектива, не меняя места жительства, оказаться в шенгенской зоне.