Катастрофа в подарок

— И валерьянку, — пролепетала Наташа.

— И успокоительное покрепче тоже, — вторил брюнетке оторопевший Лев.

— Вечер обещал быть нескучным, а стал просто сказочным. Но это не совсем то, на что я рассчитывал, — подвёл он итог провального знакомства родителей с кандидаткой в невесты. — Надеюсь, громить больше ничего не станем?

Обращение Иванова к биологичке выглядело несколько угрожающим. Она громко икнула, прежде чем задать встречный вопрос:

— Вот и вся любовь? — Растерянная Сидорова с ужасом подсчитывала размер убытка, причинённого несостоявшимся родственникам. — Я могу быть свободна?

— Даже не надейся.

Лев уложил мать на диван и обернулся к державшейся, словно нашкодивший ребёнок, за полу его пиджака учительнице.

— Возьми себя в руки. Сейчас ты встретишься с тем, кого когда-нибудь гордо назовёшь свёкром!

— Вот уж вряд ли, — промурлыкала усевшаяся рядом с матерью Ольга. — После столь фееричного появления твоей дворняге ничего в этом доме не светит!

— Не много ли ты из себя строишь, скисшая пенка высшего света? — вступила в разговор Илона. — У Наташи отличное образование. Она детей любви ко всему живому учит, а не у отца на шее сидит, но ты это вряд ли поймёшь.

— И в школе она бульдог, поверь мне на слово. — Лев обнял «катастрофу» за плечи. — Ученики в классе Натальи Гамлетовны как шёлковые. А стильно одеваться и вести себя так, чтобы не «сожрали» померанские шпицы, вроде тебя, Наташу научит Илона.

— Учил безрукий безногого на скакалке скакать, — пробормотала старшая из сестёр, устремив взгляд к входу. — Полюбуйся, папа, на этот бедлам.

— Что тут происходит? Кто-нибудь объяснит, кем разбиты вазы? Почему ваша мама лежит на канапе, я и сам догадался. — Высокий блондин оглядел гостиную, остановился взглядом на брюнетке сексуального вида и, обаятельно улыбнувшись на всякий случай, задал третий вопрос: — Илона, эта девушка — твоя новая подруга? Представь нас.

— Папочка, это чудовище, как определила мама, не только подруга твоей ненормальной младшенькой, но и невеста Льва по совместительству. — Ольга подошла вплотную к отцу, радуясь возможности досадить сразу половине родственников. — Девица ещё и бульдог в школе Льва. На ней детям любовь к животным прививают.

Она злорадно усмехалась.

— Представляешь, такая прелесть в одном флаконе. Порадуйся за сына. Вот свезло, так свезло, как говорит ваша хохлушка, — кивнула блондинка на хлопочущую над Алевтиной Таню и, закатив глаза, резюмировала: — Знал бы кто-нибудь, что приходится мне терпеть в этом доме…

— Жаль, замуж никто не берёт, а то давно бы сбежала, — закончила монолог сестры байкерша. — Пап, ваза от старости развалилась, едва Наташа носком туфли до неё притронулась. А на вторую мама рухнула. Ты же знаешь, как любит она это дело. Купи ей теперь три вазы, но только пусть поставит их в вашу спальню — и надёжней, и меньше рухляди под ногами будет.

— Подождите о вазах, — отмахнулся от младшенькой старший Иванов. — Я не понял, о какой невесте сейчас шла речь.

Он в упор смотрел на сына.

— На каком бульдоге ты собрался жениться?

— На человеке, папа, на чудеснейшей девушке, — ответил Лев, выставляя перед собой биологичку, затем прошептал чуть слышно ей на ухо: — Постарайся устоять на ногах пять минут — и с меня ящик шампанского и любой подарок на выбор!

Лучше бы он промолчал.

— Мне нельзя волноваться, — чуть слышно пропищала Сидорова и сделала пару шагов навстречу голубоглазому красавцу старше среднего возраста, но запуталась в ногах, ставших ватными, споткнулась и полетела вперёд, аккурат в руки оторопевшего блондина.

— Я не хотела… — в который раз за вечер оправдывалась учительница.

И всё бы ничего — Карл был не против у всех на виду облапать красивую брюнетку, причём по независимой от него причине, если бы не высокий каблук винтажной туфли.

— Боже, как больно! — простонал почтенный родитель, успев между тем заглянуть в глубокое декольте сексуальной «топтыжки». — Милая, вы не могли бы больше не падать и убраться с моей ноги?

Нескольких мгновений хватило, чтобы образ аккуратных полушарий — по мнению старшего Иванова, самой аппетитной части женского тела — дошёл до нейронных «рецепторов» мозга, отвечающих за деторождение. Размер нежных холмиков пришёлся по вкусу «гурманам», работающим с остатками «возможности» Карла явить ещё одного наследника миру.

Импульс «обжор» немедленно выдал члену команду — фас! И всё бы ничего, вот только желание в этот раз не совпало с возможностью. Всего через долю секунды Семёнович на личном опыте познал значение пошлого слова облом.

— Конечно! — Наталья дёрнулась, поднимая ступню с туфли будущего свёкра, инстинктивно согнув её в колене, и почувствовала упругую мягкость места, которым, собственно, и был заделан рыжий котокозломуд львиной породы.

«Господи, за что мне всё это?» — совершенно не к месту подумала «катастрофа» — как раз таки ей данный удар ничего не стоил, — а вслух выдавила непонятное:

— Упс… Извините…

— Ааа! — уже в голос визжал отец Льва. — Уберите её от меня, пока я не стал инвалидом!