Катастрофическая История о Тебе и обо Мне (ЛП)

Ларкин оказалась права. Я не смогу помочь Джейкобу. Я даже себе не смогу помочь. Только место зря занимаю. В конце концов, меня едва хватило на то, чтобы доползти до крыльца своей семьи, прислонить голову к перилам и ждать восхода солнца.

— Что теперь? — прошептала я. — Что дальше?

Глупый вопрос, потому что я уже знала ответ.

Ничего. Дальше ничего.

Я понурила голову. Сделала единственный испуганный вздох. И ощутила сердце… нет, воспоминание о сердце… которое снова разбилось на кусочки.

Часть 5. Скорбь

Глава 38 С тех пор, как ты ушла

Меня преследовал запах гниющих цветов. Мне не давал покоя образ черных лимузинов и звук их шин по гравию. Скрежет лопат, стук дождя по надгробию и удар тяжелых ледяных кладбищенских ворот, которые отрезали меня от всего живого.

Я не могла есть. Не могла спать. Мой старый кошмар вернулся с удвоенной силой… иногда по три раза за ночь. Он начинался сразу же, как я засыпала, со звуком рычания двигателя. Затем ветер ерошил мои волосы, даже под шлемом, пока я летела по шоссе. Тепло солнца на щеках. В груди ощущение, что все возможно. Но в этом самом месте сон заканчивается и начинается кошмар. Как только я начинаю чувствовать себя самой счастливой девушкой в мире, меня охватывает тревога.

В этот самый момент, я ощущаю в воздухе новый странный запах. Бензина и горящего металла. Я чувствую, как мотоцикл начинает терять управление. И внезапно, ко мне приходит предчувствие, как все это закончится. Вместе с моими криками, ко мне приходит воспоминание чьих-то рук. Затем… БУМ!.. мои глаза распахиваются, и я просыпаюсь вся в ледяном поту, охваченная паникой, свернувшись калачиком в кабинке «Куска».

Поправка. В нашей кабинке.

Я скучаю по тебе. Мне так жаль.

Каждую ночь одно и то же. Я лежала там с закрытыми глазами в ожидании кошмара, который поглотит меня, а потом пережует и выплюнет. Я не ощущала ничего, кроме старой ноющей боли в груди и задавалась вопросом, когда же это закончится. Даже, несмотря на это, я начинала осознавать правду насчет вечности.

Это никогда не закончится.

Еще никогда я не чувствовала себя настолько одинокой. Мне некуда было пойти. Патрик ушел, скорее всего, далеко и надолго. Даже Хамлоф куда-то подевался, поскольку по соседству я видела разноцветные флайеры. Они были на каждом телефонном столбе и знаке «стоп» в радиусе десяти миль от нашего дома.

ПОТЕРЯЛСЯ: САМЫЙ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ПЕС НА СВЕТЕ

ОТКЛИКАЕТСЯ НА ИМЯ: ХАМЛОФ, ХОМЯК, ХЭММИ, ХАМИНАТОР

ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА ВЕРНИТЕ ЕГО: ДОКТОРУ ДЭНИЭЛУ ИГАНУ, МАГЕЛАН АВЕНЮ 11

В конце концов, я решила поступить правильно. Я знала, что Хамлоф больше не моя собственность. По правде говоря, он всегда был папиной собакой. Именно Отец подобрал его еще щенком. Отец обожал его больше всех. Хэм и папа были словно два по цене одного. Идеальное сочетание.

Как бы сильно мне не хотелось признавать это, моим он не был. Поэтому я взяла его на последнюю прогулку по пляжу, чтобы попрощаться, затем отвела его обратно к крыльцу и по щекам побежали слезы.

— Теперь ты должен пойти домой, малыш.

Он шлепнулся на спину, игриво взвыв. Вечный шутник. Всегда пытается поднять настроение.

— Нет, Хамстер. — Я покачала головой. — Это не игра. Папа уже давно тебя ищет. Он очень сильно по тебе скучает. — Я обняла его, а после обхватила руками его морду, целуя его. Он уставился на меня своими коричневыми глазами, и в ответ облизнул мне нос.

— Будь умницей, хорошо? Не порти чужие лужайки. — Затем у меня промелькнула одна мысль, и я украдкой бросила взгляд на дом Бреннеров. — Ну, ладно. Разрешаю тебе нагадить на их газон. Но больше ни на чей. Хорошо?

Нет, говорили его глаза. Не уходи. Давай поиграем.

Внезапно он взбесился, начал выть и лаять, словно безумный… гигантский бассет, чтобы услышали все в радиусе трех миль.

Вовремя.

Я знала, что Папа дома. Я чувствовала это.

— Все правильно. — Я заставила себя улыбнуться. — Я люблю тебя, проныра. — Я собрала каждую частицу концентрации, что у меня осталась, подошла к двери и позвонила. Шоу начинается. Пришло время встретиться с ним лицом к лицу. Но когда дверь отворилась мгновение спустя, на меня смотрел не отец. Это была ОНА. Самое худшее лицо на планете.

— Ты пустил ее внутрь? — с отвращением произнесла я. — Ты пустил ее в НАШ дом?

— Ох, глупая собака, где ж ты была? — сюсюкала Сара Бреннер. — Иди сюда!

Моя кровь закипела, когда я увидела, как ее наманикюренные ручки обхватывают шею Хэма. Я представила, как выхватываю его у нее и хлопаю дверью по этим красным ногтям снова и снова, пока она не поймет, что значит, когда твоя семья разрушена.

Она потянулась и почесала Хамлофа за ухом.

— Это даже не его любимое ухо, — прорычала я. — Самозванка.

— Дэнни? — она повернулась и крикнула в дом. — Он вернулся! Пес вернулся!