Катастрофическая История о Тебе и обо Мне (ЛП)

Патрик мог быть любым из них. Я должна найти его, но как? Я не имела возможности проверить каждого на этом пляже. А даже если и удалось бы, я едва ли смогу вынести хоть один взгляд на него, если его состояние будет столь же ужасным, что и у Ларкин. Я была не уверена, что со мной станется, если нам с ним придется прощаться в подобном месте. Я посмотрела на небо и представила, как она летит в другую галактику. А быть может, в это самое мгновение она где-нибудь рождается заново. Станет кем-то другим с новой жизнью и новыми начинаниями.

Очевидно, судя по всему, это был наилучший вариант.

Я смотрела на звезды, размышляя, а видит ли она меня сейчас. Я надеялась, что она будетсчастлива, куда бы она ни отправилась. И я надеялась, что теперь она свободна.

Внезапно, я уловила какое-то движение краем глаза. Я обернулась и пригляделась к западной части на краю острова, где массивные скалы погружались глубоко в океан.

— Это ты? — прошептала я. — Это, правда, ты?

Ты упадешь, я упаду, помнишь?

Там, стоя на краю мира и обратив свой взор на небеса, был Патрик.

Глава 43 Мы принадлежим свету, мы принадлежим молнии

Я бежала. Бежала так быстро, насколько могла, сквозь дождь, ветер и берег, нашпигованный живыми трупами. Куда бы я ни ступила, тела пытались схватить меня за ноги и утянуть к себе. Я ощущала муку в их раскрытых губах, невидимых руках и миллионах позабытых мечт и воспоминаний. И я знала, что если не побегу еще быстрее, совсем скоро станет миллион плюс один.

Я не смогла набрать скорость, достаточную для того, чтобы взмыть прямо к нему; воздух здесь был странный: затхлый и тяжелый, он словно не подчинялся законам природы. Поэтому я побежала к лесу, ныряя, что дикий койот через подлесок, пока не выбралась на дорожку. Она была вся усеяна листьями, а по обеим сторонам росли высоченные деревья, заслоняя собой луну.

Но лучше такая тропинка, чем вообще никакой.

Я побежала изо всех сил, вихляя из стороны в сторону, поднимаясь по склону горы. Наконец, я выбежала на открытое место и моему взгляду открылась ночная панорама Тихого океана.

И там, прямо передо мной стоял мой мальчик.

Спина была совершенно голой, и я поморщилась, когда увидела, каким полупрозрачным он стал…, дождь в буквальном смысле стекал по его костям. Складывалось такое впечатление, будто его внутренний свет полностью выгорел. Я вспомнила его слова.

Разве ты не знаешь, что я люблю тебя?

Ответ был «да». Потому что я тоже его любила.

Поначалу, он меня не увидел, и я медленно подошла сзади, не желая напугать его.

— Патрик?

Но он не услышал мой голос. Оглушительно ревела буря. Поэтому я подошла к нему. Сквозь дождь и ветер, я зябко потерла плечи. И когда кончики пальцев, наконец, коснулись его руки, меня окутало невероятное тепло. Я опустила взгляд и увидела, что моя рука начала тускло сиять, как и мой кулон, нежно-голубым цветом, словно по моим венам пробегали искры. Я почувствовала, как тело Патрика напряглось от моего прикосновения.

— Это я, — произнесла я. — Я здесь.

— Зачем? — Его голос был хриплым. — Я не просил тебя приходить.

— Патрик, я…

— Ты должна уходить. Тебе здесь не место.

— Подожди, — сказала я. — Ты не понимаешь.

— Понимаю. — Он понурил голову. — Глупо было с моей стороны так долго ждать. Я столько лет цеплялся за это, — произнес он. — Я не заслужил этого.

— Не говори так. Прошу.

Его плечи опустились.

— Я знал, что однажды ты пройдешь сквозь те двери, — прошептал он. — И когда ты, наконец, сделала это. Ты, наконец, снова вошла в мою жизнь спустя почти тридцать лет… ты не узнала меня. Совсем не узнала меня.

— Как я могла? — взмолилась я. — Патрик, я ведь уже не та девушка.

Он кивнул.

— Ты права. Ты не та. Теперь я это знаю.

— Я не это имела в виду. Ты не слушаешь.

— Я был глупцом, думая, что смогу вернуть тебя однажды. Вернуть все на круги своя. — На мгновение он умолк, наблюдая за горизонтом. — Это моя вина. Я все испортил.

— Разве ты еще не понял? — произнесла я. — Тебе не за что извиняться. Ты не сделал ничего плохого.

— Я все сделал не так. В тот день ты не хотела ехать… Ты была так напугана. Но я знал, что тебе понравится, стоит только попробовать. Поэтому я уговорил тебя поехать. — Его голос дрогнул, когда он опустил голову. — Это я виноват в твоей смерти. Я повинен в том, что мы никогда не сможем быть вместе.

— Мотоцикл, — прошептала я. — Кошмар был реален.

Я прижалась лбом к его спине, обхватив руками его трепещущую душу.

— Ты когда-нибудь простишь меня? — прошептал он.

Я прижалась к нему так сильно, как только могла.

— Тебе не нужно мое прощение. Ты должен простить самого себя.