Катастрофы сознания

По словам обер-прокурора Синода Победоносцева, некоторые сектанты поверили монахине и отнеслись к этой переписи отрицательно, видя в ней насилие над их верой и считая ее средством занести их в списки с печатью антихриста. Были употреблены различные средства избежать этой переписи вплоть до намерения подвергнуть себя самосожжению.

На этой почве религиозной нетерпимости и произошел страшный случай погребения заживо раскольников с их согласия. Под влиянием проповедей монахини Виталии, обитатели хуторов решили принять мученическую кончину, но остаться верными своей религии. 23 декабря 1896 г. девять сектантов приготовили себе яму и отпели над собой «чин погребения». Когда они легли в яму, старообрядец Федор Ковалев, как каменщик, по их просьбе, заложил яму кирпичом.

Ф. Ковалев был убийцей 25 человек и в том числе двоих своих малолетних детей, жены и 60-летней матери. Все заживо погребенные и сам Ковалев были убеждены, что эта смерть приведет их в «царствие небесное».

Через четыре дня после этого случая были замурованы заживо еще шесть человек.

В день переписи Виталия вместе с некоторыми другими единоверцами отказалась дать сведения переписчикам. Она и пять других сектантов были заключены в тюрьму, но после 5-дневной голодовки были освобождены.

В феврале 1897 г. Федор Ковалев похоронил заживо в два приема еще десять человек и в том числе Виталию.

Раскрытие этого страшного дела привело к аресту Ковалева и заключению его в тюрьму. Позднее Синод пошел далее и направил его в арестантское отделение при Спасо-Евфимеевском монастыре в Суздале.

Федор Ковалев был заключен в арестантское отделение 22 февраля 1898 г. и помещен в отдельную камеру под строгий надзор монастырского начальства. В монастырской тюрьме он провел семь лет, а затем был переведен в келью монастыря. В своем письме к сестре Ковалев сообщал о своем примирении с жизнью арестанта: он прожил в этой «коробке» семь лет, но даже если проживет здесь до 70 лет, не будет просить о своем освобождении.

Самоубийства Христофоровцев

В России массовое движение старообрядцев преследовалось церковью и государством. Именно это стало причиной перемещения старообрядцев из центральной России в безлюдные места на окраинах государства.

На железной дороге, которая связывает две магистрали: линию из Москвы на Урал, в Сибирь, на Дальний Восток и линию из Москвы в Воркуту есть небольшая станция Безбожник.

Край, где находится эта станция, некогда представлял собой глубокую глухомань. И не случайно, конечно, что одну из станций Вятско-Двинской дороги, проложенной в последние годы прошлого века, назвали Староверческой.

И вот в этом краю незадолго до первой мировой войны объявился и быстро прижился «странник» Христофор Зырянов. Ему было тогда сорок лет, он носил внушительную бороду, имел цепкую память, хорошо подвешенный язык и отличался способностью ловко жонглировать всевозможными богословскими словами и именами, гипнотически завораживая доверчивых слушателей.

Принадлежал Христофор к одному из самых фанатичных течений — истинно православным христианам странствующим, или, как звали их в просторечии, бегунам, странникам. В этих местах они называли себя истинно православными странствующими христианами.

«Бегунскую веру» Зырянов и принялся здесь насаждать и распространять. И лет через десять Христофор стал полновластным наставником многочисленных единоверцев. Верноподданные его распадались на несколько категорий — на благодетелей, последователей, странников и скрытников.

Благодетелями были, как правило, зажиточные крестьяне, в домах которых, оборудованных тайными подвалами и чуланами, прятались странники и скрытники. Последователями называли людей, которые оказывали скрытникам всякие услуги «в мире». Странниками именовали разъездных вербовщиков и связных между сетью благодетелей и тайными лесными скитами. И наконец, скрытники — монахи и монахини, давшие обед поститься и молиться до смерти. Собственно говоря, они уже считались умершими «для мира», и, по рассказам здешних людей, единоверцы для отвода глаз даже хоронили их, при всем честном народе степенно и горестно пронося по деревне пустой гроб.

Зырянов в течение 12 лет был старейшим Вятского предела. На всем протяжении (более полутысячи километров) к 1929 г. было, по словам Христофора, около 150 странников и около 300 последователей и благодетелей. Старцы располагали штатом помощников.