Катастрофы в Черном море

Для установления прав на затонувшее судно и находящееся на нем имущество определяющим моментом является период от даты затопления судна до заявления о его подъеме. Если проходит не более двух лет, то владелец судна и государство флага корабля имеют все права на затонувшее имущество. После этого срока владелец судна теряет права на корабль и имущество, и прибрежное государство само решает, как поступить с ними. В данной ситуации мы руководствуемся Кодексом торгового мореплавания и сложившейся международной практикой. Исходя из этой нормативной практики, мы считаем, что по истечении двух лет после катастрофы все затонувшие суда и имущество принадлежат прибрежному государству, на морском дне которого они покоятся.

Суверенным правом прибрежного государства является определение организаций, которые будут заниматься спасением имущества — его собственные, судовладельца или страны флага погибшего корабля. Расчеты по проводимым работам определяются соглашением сторон и общепринятыми нормами вещного и морского права. Например, известен факт потопления фашистской авиацией баржи, вывозившей из осажденной Одессы в 1941 г. энотеку (коллекцию вин) Научно-исследовательского института виноградарства и виноделия им. В.Е. Таирова. Коллекция представляла собой большую научную и практическую ценность, поскольку В.Е. Таиров, собиравший ее с начала XX в., систематизировал в ней не только образцы натуральных виноградных вин, но и, что особенно ценно, коллекцию вин-подделок под натуральные, принесшие ее автору всемирную известность. По мнению очевидцев, коллекция во время налета авиации не пострадала и ушла на дно неповрежденной. Несмотря на большой срок нахождения на морском дне, право собственности на эту энотеку Института им. В.Е. Таирова никем не ставилось под сомнение, и в 1992 г. институт обратился в Черноморское пароходство с просьбой поднять с морского дна ценнейшую коллекцию вин, с тем, чтобы она по-прежнему служила науке и практике виноградарства и виноделия. Задача облегчалась тем, что институт располагал сведениями о месте гибели баржи—траверс порта Очаков. Пароходство выделило суда с водолазами для подъема баржи. После обследования морского дна в указанном районе баржа была поднята, но оказалась без энотеки. По мнению специалистов, нужная баржа заилена, и ее трудно найти, однако поиски продолжаются.[35]

Суда, потопленные в русско-турецких войнах, если они находятся в территориальных водах Грузии, России, Украины, принадлежали России, которая вела эти войны, топила суда противника, теряла свои собственные и имеет право на все затопленное в это время имущество.

Аналогичная правовая конструкция и в отношении судов, погибших в Черном море во время Крымской войны 1853—1856 гг. Россия проиграла эту войну. Парижским мирным договором 1856 г. Черное море объявлялось нейтральным, черноморские проливы закрывались для прохода судов всех стран, а России и Турции разрешалось иметь в этом море только легкие военные суда, однако права на затонувшие корабли ни стран победительниц, ни России оговорены не были, поэтому все имущество, покоящееся на морском дне в пределах границ России до 1917 г., принадлежит России. Об этом свидетельствует и пушка, снятая с затонувшего в Крымскую войну вблизи Одессы английского военного корабля «Тигр» и стоящая на Приморском бульваре в Одессе как военный трофей. Россия до образования Союза ССР имела право претендовать на имущество всех затонувших по различным причинам военных, торговых и пассажирских судов в пределах ее прежних территориальных вод.

В отношении судов, затонувших после образования Союза ССР, правовая конституция должна быть иной. На месте Союза образовались суверенные государства, и поэтому любые работы по подъему судов и имущества в пределах их национальной юрисдикции на морском дне должны проводится с их разрешения и согласия. Здесь, на наш взгляд, должно также действовать правило, согласно которому случайно поднятое затонувшее имущество при выполнении различных операций на морском дне, связанных с разведкой полезных ископаемых, исследовательской работой, судоходством, подлежит сдаче в близлежащий порт, а государство, которому принадлежит порт, само определяет порядок вознаграждения за находки на морском дне. Здесь нет правил, которые были бы однозначными и бесспорными.

Каждое государство, исходя из своих интересов, имеет право разрешить или запретить работы на затонувших судах в пределах своей юрисдикции на морском дне любым юридическим или физическим лицам, установить регистрационный или разрешительный порядок для лиц, желающих заниматься подъемом подводных сокровищ, определять вознаграждение в виде премий или выплаты части стоимости поднятого со дна имущества, назначать поощрительные выплаты легализованным аквалангистам за поиски и находки на морском дне, допускать или не допускать к этой деятельности иностранные организации и физические лица. Последнее вытекает из суверенного права государства в его территориальных водах, на континентальном шельфе и морском дне.