Катастрофы в предсказаниях и пророчествах. От Мишеля Нострадамуса до наших дней

Особое внимание комментаторов привлекло имя Солс. Они тут же его отождествили с Сосом (одна буква остается лишней, но, учитывая нестойкость орфографии XVI в., это можно простить). Упомянутый Сое был не кем иным, как исполняющим обязанности мэра Варен-на в драматическую ночь 21 — 22 июня 1791 г. Он укрыл короля и королеву от гнева толпы в своем доме и как будто обещал их потом отпустить. Однако не отпустил, а отправил под конвоем обратно в Париж. По профессии он был бакалейщиком, и поэтому упоминание о ножах и масле здесь как будто уместно. Наконец, эпизод из первой строчки, где на злополучного супруга надевают митру, по А. Лепелетье, тоже имел место. Народные массы, ворвавшиеся в Тюильри, заставили Людовика XVI надеть красный колпак — символ свободы. Правда, это случилось не до поездки в Варенн, а год спустя.

Катрен IX, 77 обычно относят к казни Марии-Антуа-нетты 17 октября 1793 г.

Королевство схватит короля, устроив заговор.

Дама предана смерти. Присяжные по жребию.

Королеве, сыну не позволят жить.

И любовница в замке супруги.

А. Лепелетье дает такое толкование этому катрену: «Национальный Конвент, узурпировав прерогативы королевской власти, сделает вид, что он осудил схваченного им короля за измену. Мария-Антуанетта будет осуждена судом присяжных, избранных путем жеребьевки. Они также лишат жизни молодого дофина (Людовика XVII), отдав его сапожнику Симону с поручением убить его медленно».

С судьбами семейства Бурбонов все исследователи безоговорочно связывают три катрена, имеющие один и тот же номер — VIII, 17; IX, 17; X, 17.

VIII, 17:

Те, кто жил в свое удовольствие,

будут внезапно сброшены.

Из-за трех братьев мир попадет в беду.

Враги захватят приморский город.

Голод, огонь, кровь, эпидемии.

Все бедствия удвоятся.

IX, 17:

Третье — станет первым. Будет хуже,

чем Нерон.

Как потечет человеческая кровь!

Будут восстановлены печи.

Золотой век — мертв. Новый король —

великий скандал.

X, 17:

Заключенная, как рабыня, королева видит,

как бледнеет ее дочь. Из-за печали, таящейся в ее груди.

Донесутся жалобные вопли из Ангулема,

И она выйдет замуж за своего кузена.

Первый катрен сулит великие потрясения. Привилегированные классы лишатся своих привилегий. Страна претерпит всевозможные бедствия, включая иностранное вторжение и гражданскую войну.

Лепелетье считает, что этот катрен относится к Великой Французской революции. В первой строке говорится об отмене в 1789 г, всех феодальных привилегий. Вторая строчка относится к трем братьям-коро-лям: Людовику XVI, Людовику XVIII и Карлу X, на которых возлагается вся вина за разразившуюся смуту. В третьей строчке говорится о захвате англичанами французского порта Тулон. Его, впрочем, вскоре отбил генерал Наполеон Бонапарт. Четвертая строчка в комментариях не нуждается.

Катрен IX, 17 начинается с того, что третье (или третий) станет первым. Вполне правдоподобно, что под «третьим» Нострадамус имел в виду третье сословие, т. е. все население Франции, кроме дворянства и духовенства. Первые две строчки, таким образом, могут описывать жестокости якобинского террора и другие эксцессы революции 1789 — 1793 гг. Неясную третью строчку А. Лепелетье объясняет следующим образом: «Национальный Конвент... воздвигнет эшафот, который пожрет духовенство и знать, на площади революции, напротив дворца Тюильри, там, где раньше были печи для обжигания черепицы. Новый король из четвертой строчки в таком случае — это, естественно, безродный Наполеон, восшествие которого на престол было скандалом с точки зрения всех сторонников законной династии».

В катрене X, 17 Нострадамус снова возвращается к судьбе Марии-Антуанетты и ее детей. Только на этот раз вместо сына рядом с ней дочь. Две последние строчки, по мнению А. Лепелетье, указывают на старшую дочь Людовика XVI и Марии-Антуанетты, которая в 1787 г. была обручена со своим двоюродным братом Людовиком-Антуаном, герцогом Ангулемским, а в 1799 г. вышла за него замуж в литовском городе Ми-таве, куда бежало семейство из Франции.

Взятые вместе, эти три катрена производят довольно внушительное впечатление.

Исследователи пророчеств Нострадамуса на протяжении уже четырех столетий пытаются дать ответ на вопрос, почему Нострадамус так много прорицаний посвятил именно правлению Людовика XVI, и все они были весьма удачными. Наиболее убедительна теория М. Морена, который считает судьбу этого короля особой. Ему было предначертано умереть мученической смертью, принеся себя в жертву, подготовить Францию к приходу Великого Монарха, который должен явиться на заре седьмого тысячелетия, чтобы возродить Запад.

Любителям числовых совпадений будет любопытно узнать, что из девяти катренов под номером 57 четыре можно отнести к Великой французской революции или к ее непосредственным последствиям — это I, 57; И, 57; V, 57 и VIII, 57. Первые два уже рассмотрены. В V, 57 говорится примерно следующее:

Придет с горы Гольфъе (или Монгольфье)

и Авентин

Некто, кто сквозь дыру предупредит армию.

Между двумя скалами будет взята добыча.

Слава мавзолея Секста упадет.