Катерина

– Кушать подано. – Повернувшись ко мне полубоком, сказал отец и указал в сторону напротив. После он развернулся и пошел прочь.

Я посмотрела в ту сторону, куда указал отец, и ужаснулась, вдалеке лежал окровавленный убитый молодой олень, что это все значит? Подумала я. Позади оленя медленно пятились в лес, новая семья отца. Их присутствие казалось чем-то зловещим и страшным. Я снова посмотрела на оленя, у мертвого животного была порезана шея, и он истек кровью. Как только я обратила на это внимание, мне ужасно стало жечь горло, во рту чувствовалась сильная сухость, и невыносимое жжение ужасно хотелось пить, я обеими руками схватилась за горло и закрыла глаза, но запах убитого животного манил меня, невыносимо хотелось пить. Я снова взглянула на оленя, и весь мой организм будто бы верещал, умолял и тянул меня к животному. Я не знала что произойдет, но хоть и нехотя, но решила поддаться желанию. Я встала и сделала слабый бессильный шаг в сторону, где лежал олень, он лежал в шагах тридцати от меня. Мне казалась, что идти я буду очень долго, и мне хотелось в миг оказаться возле несчастного трупа, я сделала еще шаг, и очутилась, прям возле него, как я это сделала, меня волновало меньше всего. Ведь как только я оказалась рядом с окровавленным телом у меня как будто отключились все чувства кроме голода и жажды. Я быстро упала на колени и принялась пить оленью кровь, прям из его шеи, мои руки были все в крови, я замарала кровью одежду, но мне было все равно, так как жажда, голод и пожар в горле тут же прошли, но мне было мало, я хотела еще больше и больше. Я на секунду отвлеклась и, обернувшись, посмотрела по сторонам. А когда снова наклонилась к оленю, то вместо него, лежала моя мама обескровленная и, увидев свои руки и одежду в крови, я закричала от ужаса и… Проснулась. Я резко одним скачком села на кровать, пытаясь отдышаться, я была вся в холодном поту, оглядываясь по сторонам, пыталась прийти в себя. «Боже мой, это был сон, очень реальный сон, все кончилось», успокаивала себя я. Я закрыла лицо холодными и трясущимися ладонями, но стук в дверь меня испугал и выбил из реальности, я резко посмотрела на дверь, и мое сердце забилось сильнее. Я пыталась, что-то сказать, но было трудно восстановиться, я снова закрыла лицо, и чуть-чуть успокоившись, отозвалась на стук.

– Войдите.

В комнату вошел отец.

– Ты в порядке? – Увидев мое состояние, поинтересовался взволнованно отец.

– Да. Да все хорошо.

– Ты выглядишь испуганной.

– Это просто ночной кошмар. Все хорошо, честно. – Убеждала я отца.

– Хорошо – Недоверчиво сказал Скот – Идель, приготовила завтрак, мы ждем тебя.

– Спасибо пап, я покушаю позже.

После моих слов отец вышел из комнаты. Я приняла душ, окончательно очнувшись от сна. Но он все равно не давал мне покоя и не выходил у меня из головы. Я привела себя в порядок и спустилась в большой зал.

На столе стояла тарелка с глазунью. А в доме ни кого не было.

Я покушала, убрала посуду. И решила выйти на улицу. Я стояла на крыльце, и смотрела куда-то вдаль. Погода была ужасна, небо затянуто серыми мрачными тучами, и прохладный ветер неприятно пронзал тело. Да и воздух был, каким-то тяжелым. Я погруженная в свои мысли думала о своем сне, обняв себя руками. Но от раздумий меня отвлек голос Идель.

– Катерина, ты чего тут стоишь? – Ее голос показался мне очень встревоженным. – На улице холодно, ты можешь простыть.

– Прости Идель. Я просто ни как не могу отойти от ночного кошмара. Мне казалось, что прохладный ветер приведет меня в чувство. – Ответила я, заходя в дом.

– Катя, на улице ужасная погода и в любую секунду может пойти дождь. Синоптики говорили, она продержится как минимум неделю. Не стоит в такую погоду гулять по улице, ладно? – С заботой проговорила мачеха.

– Да, хорошо – поддержала Идель я и взяла за руку. И тут меня сломила головная боль, ровно так же как во сне, только не так сильно, я упала и, схватившись за голову руками закричала, чувство паники охватило меня, сердце забилось в бешеном темпе, в голове всплывали обрывки сна. Я теряла усидчивость, не понимала что происходит, головная боль, словно разрывала меня изнутри, я кричала, но слух пропадает, ужасный раздирающий звон, писк, треск, заполонили мою голову. Я видела как все столпились у меня в комнате, я видела лицо отца, он что-то говорил, в глазах все расплывается. Я уже смутно вижу, как Идель и Оден сели рядом, они говорили что-то, но я ни чего не слышала, в глазах темнело, я ни чего не ощущала я… не… Мир как будто погас. Временами слух возвращался, и я слышала отдаленные голоса семьи.

– Держи ее – говорил отец. – Ее надо привести в чувство!

– Нужно еще! – Сказал Ден

– Я принесла. – Сказала Идель.

– Дай один пакет. – Сказал отец

– Может внутривенно? – спросила мачеха.

– Ее сердце может не выдержать, надо вливать.

После этой фразы я почувствовала, как по моему пищеводу потекла какая-то жидкость, после чего я увидела где-то далеко светлое пятно, оно медленно приближалось и чем ближе, тем больше оно становилось.