Катя

— Он останется со мной. — Я произнесла свои слова твердо, насколько смогла. Мама стояла, не в силах закрыть рот. — Я так хочу, — продолжила я, — я взрослая и сама решу, с кем мне спать. Хорошо?

Я не спрашивала, я утверждала. Я прекрасно знала, что он слышит наш разговор. Пусть слышит. Пусть знает, насколько он важен мне. Насколько я хочу его. Или люблю? А вот это уже за пределами моего понимания. Но я настолько хотела быть с ним, что готова была перешагнуть через многое, в том числе через собственную мать.

— Как знаешь, дочь, — ответила мама, — я лягу в кухне, на раскладушке. Или пойду-ка я к Соне, она одна живет.

Мама вышла из квартиры. Я вернулась в кухню.

— Проблемы, Катенька? — спросил он.

— Нет, мама к соседке ушла. — с улыбкой ответила я. — Пойдемте спать, Я постелю сейчас.

Утром я проснулась от прикосновения сильной и нежной мужской руки. Рука скользнула по моему плечу, плавно перешла на грудь. Кайф, чистый кайф, как и вся прошедшая ночь. Сколько мы спали? Час? Два? Я глянула на будильник. Час двадцать минут. Я хочу еще, я хочу его. Я потянулась. Он повернул меня лицом к себе.

«Боже, как мне хорошо» — думала я, снова отдаваясь ему.

Мы позавтракали и поехали на работу. Только Корецкий поймал такси. В клинику мы заходили отдельно. На работе никто ничего не знал и не догадывался. Никто не должен знать. Я не постельное протеже. И карьеру я делаю не через секс. Но секс был чертовски хорош.

Утро началось с кесарева, затем совещание. Потом сложные роды, ребенок шел тазом. К четырем я была вымотана морально и физически.

Решила попить кофе, когда позвонила секретарь директора — Галина. Меня требовал Корецкий. В приемную зашла на ватных ногах. А что, если он скажет, что прошлая ночь была ошибкой, что такого больше не повторится. Я ведь хочу, чтобы повторилось. Я не понимаю, почему меня так тянет к нему. Я веду себя совершенно неподобающе, так нельзя, так неприлично. Мое поведение не соответствует образу советской женщины, да вообще порядочной женщины. Я затащила в свою постель своего начальника. Кошмар.

Он вышел мне навстречу.

— Катенька, что с вами? Вы расстроены? Что случилось? — похоже, он искренне недоумевал.

— Нет, просто устала.

— Проходите ко мне, пожалуйста. Галя, я занят, меня ни для кого нет, — обратился он к секретарше.

— Александр Валерьевич, простите меня. Я не знаю, что со мной происходит.

— Молчи, Катя. Я весь день ждал, когда увижу тебя снова. Что же ты со мной делаешь, девочка?

— Вы не сердитесь?

— Почему я должен сердиться? На тебя сердится твоя мама, ты выгнала ее из дома посреди ночи. Больше такого не повторится.

Я почувствовала, как кровь отлила от моего лица, а он подошел вплотную, обнял и начал целовать мою шею.

— Если бы ты знала, как я хочу тебя. Ты действительно не понимаешь, что со мной делаешь. Не отталкивай меня, пожалуйста. Я весь день думаю о тебе.

— Я думала, что вы сердитесь.

— За что, милая? За прекрасную ночь? Я готов провести с тобой не одну ночь и не один день. Мне, право, неудобно перед твоей мамой и все. Если ты согласишься встречаться со мной, я придумаю, как это осуществить. Конечно, было бы проще у меня, но…

— Нет, не у вас. Не надо травмировать девочку. Но я хочу встречаться с вами.

— Спасибо, девочка. Я решу небольшую проблему. Приглашаю тебя сегодня в ресторан. Согласна?

— На все.

Часть 11

Личная секретарша шефа Галина вошла в мой кабинет сразу после обхода.

— Екатерина Семеновна, во-первых, я хотела бы плановый осмотр, а во-вторых, вот вам конверт, его просил передать Александр Валерьевич. Его сегодня не будет в клинике весь день.

— Конверт, с чем? — я искренне удивилась и разволновалась. «Что там может быть? Письмо, чтобы отвязалась от публичного человека? Неужели сам сказать не мог?»

Настроение пропало, совсем.

Я пригласила Галину в смотровую, взяла мазки, посмотрела на кресле. Вроде все в порядке. Мы снова вернулись в мой кабинет.

— Екатерина Семеновна, мне неудобно вмешиваться, но не обижайте его, пожалуйста.

— Кого? — сразу не поняла я.

— Вы знаете кого. Он хороший человек и очень одинокий человек. Он уже пережил трагедию однажды. Относитесь к нему либо серьезно, либо уйдите.

— Вы с ним?

— Нет, я ему только помощница. И я знаю немного больше, и все. Не подумайте, просто он сам не свой последнее время, и это связано с вами. Не надо играть его чувствами. Вы молодая женщина, вы дадите ему надежду, а потом встретите другого. Я переживаю за него.

— Галина, мне кажется, то, что вы сейчас делаете, выходит за рамки ваших полномочий.

— Извините, но он мне не чужой.

«Она ревнует?» — пронеслось у меня в голове.

— Нет, я не ревную, — ответила она на мои мысли, — я слишком долго работаю на него. У меня семья, у меня все хорошо, но все годы я преданно служу моему шефу. У него чудная девочка, поймите, я не шучу.

— Вам написать заключение?

— Да, пожалуйста.

Я отдала ей бумагу.

— Спасибо, что передали конверт.

Я еле дождалась, когда за ней закроется дверь. Все, теперь я могу открыть конверт.