Катя

Я накапала корвалол в мензурку и налила воды в стакан. Затем поставила перед Александром Валерьевичем. Он выпил без возражений. Сашка, все еще не меняя позы, шепотом произнес:

— Только женщин. Что она хотела?

— Тебя отпросить с дежурства. Ты там популярен среди дам среднего возраста. Зачем, Саша, ты губишь свою жизнь? Зачем? Ты проделал такой путь, ты почти у цели. Зачем ты занимаешься проституцией? Тебе нужны деньги? Мальчик мой, ты получаешь зарплату за две ставки, у тебя повышенная стипендия. В общем, ты имеешь больше врача с категорией. На что тебе не хватает? Я хочу понять, что стоит дороже твоей жизни, твоей карьеры, твоей мечты? Почему ты поставил на кон свое здоровье и свою жизнь?

Сашка наконец поднял глаза, он был невероятно бледен и невероятно красив. Я ожидала увидеть слезы, но их не было, в его глазах была тоска и пустота.

— Вы уволите меня? — тихо спросил он.

— Надо бы, — ответил Корецкий, — какой из тебя врач, ты же проститутка. Зачем мне мараться с таким, как ты?

Сашка встал и направился к двери, но его остановил окрик директора.

— Сядь, я тебя не отпускал. Куда собрался?

Мальчишка лишь пожал плечами.

— Я сдал твою держательницу борделя в соответствующие органы. А за тебя я поручился. Теперь, если ты сделаешь что-то не так, я потеряю свое имя. Ты думаешь, что ты того стоишь?

В глазах Сашки мелькнула надежда.

— Я… мне… я хотел, — сбивчиво начал он.

— Не надо. На что тебе были нужны деньги? — тон Корецкого изменился, он уже не был так суров.

— Мне нужны книги и нужен репетитор по английскому.

— И все? — Александр Валерьевич был изумлен.

— Да, книги по биохимии только на английском. Статьи тоже, а я ни бум-бум, а знаете сколько стоит одно занятие? Я пытался заниматься. Так у меня самого не выходит. Я вроде слова выучил, но нужна грамматика, а чтобы ее учить, нужен учитель. Все так сложно, а еще мне нужны ботинки на зиму и куртка, где мне на все взять? Она обещала, что это недолго, что я смогу уйти, когда захочу.

— Прекрати. Скажи мне, я зря рискую своим именем?

— Нет, я обещаю.

— Хорошо. У тебя будут книги и преподаватель английского. С Катей сходишь в ГУМ за вещами. Она у нас женщина красивая, толк в одежде знает. Сейчас со мной пройдешь в урологию и сдашь анализы. За твоим лечением я прослежу лично. Саша, шаг вправо или влево… Ты меня понял?

— Я не могу…

— А на панели можешь? — опять взревел Корецкий. — Через не могу. Потом мне лично отработаешь. Пошел вон, сопляк.

Сашка побежал к закрытой двери, забыв, что ключ у меня.

— Стой, я сказал вместе в урологию. Катя, открой дверь.

Назавтра мой мужчина все уговаривал меня уделить Сашке больше внимания и говорил о нем с такой теплотой, как о родном сыне. А я думала: интересно, если у нас будет сын, он его будет любить? Или будет строить, как Любу? Нет, будет любить, я уверена, и с каждым днем я все больше мечтала о сыне.

Часть 14

Последние недели у меня с Александром Валерьевичем все не ладится. Он дерганый, потому что решил увезти дочь в Америку. Долго он думал, как с ней быть. Она окончила школу в двенадцать лет. Учить ее в Москве он считал бесперспективным делом. Да и кто её в таком возрасте примет в высшее учебное заведение. Для ее образования он выбрал Гарвард — Медицинскую школу. Только вот страшно. Как она там одна? Мы много говорили об этом. Один день он уверен в своем решении, на другой обвиняет меня во всех грехах. А в чем меня обвинять? Что влезла в его жизнь? Так мы вместе уже четыре года, мы каждый день вместе. Правда, живем на три дома. То у него с Любой, то у меня с мамой, то на нашей съемной квартире. О женитьбе он не говорит. Вот как тогда сказал, что не женится из-за возраста и дочери, так и все. А мне бы пора. Мне тридцать три однако. У меня тоже своя проблема. Беременность — десять недель. Я молчу, ему сейчас не до меня. Да и забеременела я обманом. Год не пила таблетки, и вот, случилось. Что я скажу ему? Женись? Так ведь не скажу. Думаю, придется выбирать между ребенком и любимым мужчиной — старым, с мерзким характером, но таким любимым. Он говорит, что ему со мной легко. А я таю. Я для него готова на все, только вот не на аборт. Мне нелегко с ним. Приходится становиться на горло собственной песне. Я ведь все для него, все, как он скажет, как захочет, как посмотрит. Мама говорит, что он меня поработил. Она его недолюбливает. А мне все равно. Ладно, вот через неделю он уедет, а там будет видно. Вернется, и все встанет на свои места. Примет он меня с ребенком или нет? Господи, как я проживу без него целых три месяца? Хорошо, что я не одна, ждать будет легче.

***

Настал тот день, когда я осталась одна. Ревела, как дура. И что ревела? Он же вернется, он улетел не навсегда. И только стоя под прохладными струями душа, я поняла. Он-то вернется, но вернусь ли я к нему, я не знаю.

Вчера сказала о ребенке маме. Она молчала долго. Просто сидела за столом, смотрела на меня и молчала. Потом очень серьезно произнесла.

— Ты сможешь его обеспечить? Сама, без его отца?

— Да, я смогу.

— Хорошо, тогда я тебе помогу.

— А если я буду с его отцом?