Катя, жена бандитская

– Врешь! – Фим подался вперед, но Ярослав повел пальцем на спусковом крючке, и он шарахнулся от него.

В палату зашли бойцы, схватили отступника, усадили на стул и стянули руки за спиной пластиковой лентой.

– Я все знаю, и не надо вилять, – тяжело чеканя слова, проговорил Ярослав. – Почему ты предал меня?

– Не надо вилять?! – простонал Фим. – Да нет, это вы с Маратом всегда виляли! И предавали!

– Кого предавали?

– Меня!

– Да ну!

– Гну!.. В долю меня взяли? Нет! С Прохора сняли, сколько мне отстегнули?.. То-то же! А кто задницы ваши в Лимасоле спас, не помнишь? Если бы не я, вас бы там наглухо положили!

Ярослав подал знак, и бойцы ушли. Эти откровения не для их ушей.

– А с Теремом кто решал?.. – колотился Фим. – И что я взамен получил?

– Ну, в долю поздно было тебя брать.

– А с миллионов, которые вы с Прохора сняли, сколько мне отстегнули?

– Мог бы сказать, мы бы решили вопрос.

– Так просто! Все у вас было со мной просто! Фим, сделай то, сделай это! И я делал! За собачью кость!..

– Хочешь сказать, что это собачья кость сделала тебя собакой? – Ярослав презрительно скривил губы.

– Я не собака!

– Шакал ты.

– И не шакал… – На глазах у Фима заблестели слезы.

– Ты предал нас!

– А ты меня не предавал?

– Когда я тебя предавал?

– А разве ты не спал с Ларисой?

– Кто тебе такое сказал?

– Да она и сказала! Хотела показать, какой ты козел. И показала!

– Кому показала?

– Мне показала! Я не хотел против тебя идти, а она заставила, – закрыв глаза, скривился Фим.

– Заставила?

– Я не хотел, а она говорила, что надо. Будь мужиком, говорила. Они об тебя ноги вытирают, а ты терпишь. Где твоя гордость, спрашивала.

– А где твоя гордость, Фим? Твоя баба сама под меня легла, а ты под ее дудку сплясал. Или там твоя дудка была?

– Ты же знаешь, я любил ее… И слушал во всем… А когда она сказала, что против тебя нужно, я не захотел… А она заставила. Показала, какой ты козел… И Марат козел! Как он мог? Как вы могли?

– Радькова кто убил?

– Да есть один человек…

– А убил зачем? Чтобы меня подставить?

– Да, был такой заяц.

– Патроны мне подбросил.

– Подбросил. Только их не нашли…

– А подсказку ментам ты дал?

– Я.

– Какого зайца ты еще собирался подстрелить? Марата в тюрьме оставить?

– Были такие соображения.

– А еще?

– Радьков про Ларису знал.

– Что знал?

– Это Лариса уговорила его, чтобы он Марата ментам сдал.

– Мышь в трусах?! Оригинально! А информацию кто ей слил?

– Ну, я сказал… – Фим уронил голову на грудь.

– Может, и Ксению мне подсунули? – неожиданно для себя спросил Ярослав.

Фим вскинулся, с удивлением поднял на него глаза:

– Ну нет, здесь уже ты сам.

– Значит, Ксения сама по себе?

– Ну, в общем, да…

– А Катя?

– И Катя не при делах…

– А Марат?

– Марат в яме.

– В какой яме?

– Ну, мы яму для него сделали. Комната в доме, окна и двери заделали, а в потолке дырку пробили. Он там, в этой комнате, Лариса его кормит…

– Кто в меня стрелял?

– Старичок.

– А Марат?

– Да Марат не при делах. Его самого из игры вывели.

– А покушение на него подстроили? Чтобы стрелки на него перевести. Око за око, да?

– Да.

– И если бы меня грохнули, крайним оказался бы Марат.

– Да, такой был план.

– Ну и кто ты после этого?

– Прости! – сдавленно простонал Фим.

– Шутишь?

– Ты сам во всем виноват!

– Да ну!

– Я должен был с вами в доле быть! В равной доле! А вы меня в шестерках держали!

– Не могу я тебя простить, – покачал головой Ярослав.

– И ментам сдашь? – Фим смотрел на него, взглядом предостерегая от столь жесткого решения.

– И ментам сдам.

– Сам сядешь.

– Если Марат у тебя в заложниках, кто ему поверит?

– Он тебя не сдавал, – мотнул головой Фим.

– А зачем ты плел?

– Плел… Я с вас всегда удивлялся, жили как кошка с собакой, терпеть друг друга не могли. А друг друга не предавали… Ну, с Катькой он закрутить пытался, но так натура у него кобелиная… Ты мог без штанов его оставить, а не оставил… И он сдавать тебя не стал. Лариса без дозы его оставила, все равно не сдал…

– Вы что, на иглу его подсадили?

– Ну, подсадить его нетрудно, он сам подсаживаться рад, – с чувством горечи усмехнулся Фим.

– Ну, вы и уроды!

– Вы и сами хороши.

– Я тебя сейчас пристрелю, падлу!

– А как ты узнаешь, где Марат?

– Сначала скажешь, потом пристрелю.

– Не скажу. Пока мы с тобой не договоримся.

– О чем можно договариваться с животным?

– Ты отпускаешь меня и Ларису. Это во-первых. Во-вторых, ты перечисляешь на мой счет три миллиона долларов.

– А репа не треснет?

– С Марата потом возьмешь. Это за его шкуру деньги. Мы уезжаем за границу, получаем деньги и, если все будет в порядке, говорим, где Марат.

– А если нет?

– Тогда меня закрывают по обвинению в покушении на твою жизнь. А вместе со мной садитесь вы – ты и Марат. Помнишь, как мы мочили Терема? Я возьму вину на себя. И Марата сдам. И тебя. Ты не убивал, но ты соучастник, а это статья… И на Катю покажу. Если менты найдут к ней подход, она расскажет, как ты людей Терема мочил. А может, и Марат расскажет, чтобы менты Катю не трогали. У него к ней теплые чувства, я знаю…

– Ну ты и мразь!

– Я знаю, – кивнул Фим.