Катины секреты. Интимный дневник о том, что волнует каждую

Все три чувака были разных национальностей, и все они сразу зашли мне как люди. Грек благородной наружности вел себя крайне галантно и дружелюбно, азиат нетрадиционной ориентации вызывал желание обниматься, сам Георги подкупал своей сдержанностью и прекрасным чувством юмора. Кроме того, он неплохо понимал по-русски, хотя говорил медленно и с трудом. Мы поели пиццы в каком-то популярном заведении, поднапились вином в необычном баре со странной системой, где ты платишь по окончании пьянки столько, сколько готов заплатить (в России такое место разорилось бы в первую неделю), потом зашли опрокинуть шоты в какой-то прокуренный, битком набитый немецкими мужиками бар (там шла трансляция футбольного матча). Несмотря на то, что я видела этих ребят впервые в жизни, атмосфера тем вечером была как будто мы все знакомы тысячу лет: это были удивительно лёгкие, интересные и, я бы сказала, не по-европейски душевные люди. Приятно удивило то, что они везде за меня платили. «В моей культуре за женщиной принято ухаживать», – сообщил мне галантный грек, когда я в очередной раз пыталась ему пихнуть деньги за «Кровавую Мэри». Это было уже в третьем по счёту баре со звучным названием Mein Haus, очень популярном питейном заведении Берлина. Вообще, из-за того, что буквально на следующий день после описанных событий я познакомлюсь с Джо, Берлин навсегда для меня свяжется не с барной культурой, а с безумной ночной жизнью, техно и вечеринками длиной в несколько суток. Ребята, с которыми я тусила сегодня, были совсем не про это. Они пили вино по вечерам, вели душевные разговоры, уезжали домой, не дожидаясь наступления утра… Такой досуг был мне знаком и понятен – в Питере мы с друзьями проводили время примерно так же.

В Mein Haus половину пространства занимала большая лестница, на которой яблоку было негде упасть от людей, а по стене расположились стеллажи с книгами, что добавляло ламповости. В этом баре Георги, до этого проявлявший себя исключительно френдли, впервые обнял меня не по-дружески, и мне это почему-то понравилось. Милые беседы, коктейли и фотки наших кроссовок на фоне напитков и книг быстро перетекли в поцелуи. Он целовался очень нежно и чувственно. Дело шло к часу ночи, и друзья Георги засобирались домой: всем, кроме нас двоих, было с утра на работу. Мы расстались с ними в ночном метро, и я искренне обняла обоих, благодарная за проведённое время, но не надеясь, что мы ещё когда-нибудь встретимся. Знаете, в этом вся прелесть случайных знакомств. До чего офигительны вечера, сталкивающие представителей разных человеческих вселенных за бокалом вина или пива! Ты ничего не ждёшь, не строишь планов на будущее и не ищешь выгоду от знакомства, а просто жадно глотаешь жизнь такой, какой она случается в этой точке времени и пространства, с этими людьми, делящимися своими историями, с поцелуями, которые растворятся в прошлом, как только наступит утро. Кстати, это ощущение счастья в моменте, радостного, совершающегося прямо сейчас бытия, – пожалуй, единственное, что оправдывает one night stand[14]. И единственное, от чего не хочется блевать от себя самого наутро, в отличие от секса по пьяни, секса от одиночества и безысходности, секса, когда на душе кошки скребут. От всего этого, как и от алкогольного забытья, внутренняя пустота на следующий день проступает только сильней, словно в неё опустили лакмусовую бумажку. Секс не должен ничего компенсировать или латать сердечные дыры. Это только тогда хорошо, когда плюс на плюс, когда получается радостный энергообмен между партнёрами, а не мольба о помощи.

Если вам хочется крикнуть «Я просто хочу, чтобы меня любили!», лучше не ехать к этому незнакомцу. Даже если его руки нежны.

Тем временем мы с Георги ехали, обнявшись, в ночном вагоне метро обратно в район. Он жил всего в одной станции от меня (близкий мэтч в Tinder!). Мы решили пойти тусить в клуб, но перед этим почему-то купили уличной еды, бутылку вина и сели неподалеку от моста Обербаумбрюкке, на берегу ночной реки Шпрее.

Я поняла, в чём прелесть романтики, уже в сознательном возрасте. Помню, как в 16 лет влюбленный в меня мальчик отвёз меня смотреть закат в очень нетуристическое место: какой-то полузаброшенный яхт-клуб с чумовым выходом к Финскому заливу. И вот: солнце садится в море, вокруг – ни души, он приобнимает меня за плечи, и тут откуда ни возьмись достаёт жёлтых резиновых уточек. Помню, что я тогда испытала за него жгучую неловкость и мечтала, чтобы запущенные нами уточки поскорее бы уже уплыли подальше и можно было прекратить весь этот фарс и поехать домой.