«Катюши» – «Сталинские органы»

Мы взяли Брно и пошли дальше. 7 мая мне приказали отправиться к пехотному полку, найти полковника и поддерживать их наступление. Поехали я, два разведчика и радист. Приехали утром. В Чехословакии фронт держали власовцы и эсэсовцы, самые отборные, но было тихо. Мы пришли – я и трое ребят, все 24-го года рождения, молодые, здоровые. Смотрим, капитан принимает пополнение из среднеазиатских республик, много, наверное, батальон. Командует: «Разойдись!» Они разбежались, а он шутит: «Младший лейтенант, давай махнем, я тебе этот батальон, а ты мне своих троих». 8-го мы пошли на наблюдательный пункт. Мы с разведчиками идем, вдруг выстрел из пушки. Перед нами болванка ударила в землю, жаром обдало, но повезло, все живы. Между домов стоял немецкий танк, все думали, что подбитый. Он и выстрелил только один раз. Начальник артиллерии полка мне рассказал, что половина деревни Бабице наша, половина немецкая. Тут же артиллеристы стояли. А на улице тепло, тишь, благодать. Цели он мне не дает пока, говорит, что батальон пошел в разведку боем, и у него связи с ними нет. Оказалось, они ушли вперед и никого уже не встретили. Фронт рассыпался. Так закончилась война на нашем участке. Мы отправились обратно в бригаду, а 9 мая пришло сообщение по радио, что закончилась война. Тут стрельба, радость. Вино у нас было, водка, отметили.

Женщины у вас в части были?

Была фельдшер дивизиона Маша Кутырь. Она была единственная у нас, относились с уважением. Ну я тогда еще был пацан, с женщинами не умел обращаться.

Приходилось сталкиваться с немецкими реактивными установками?

Под обстрел не попадали. Но под конец войны нам выдали правила стрельбы немецкими реактивными снарядами, такими, как наши, чтобы можно было в случае захвата трофеев их использовать. Тогда у нас еще появились снаряды улучшенной кучности М-31-УК. В конструкцию снаряда добавили 4 маленькие трубки, расположенные перпендикулярно оси снаряда, под углом 90° друг к другу. При горении порохового заряда часть пороховых газов выходила из этих трубок и поворачивала снаряд вокруг его продольной оси. Как пуля в нарезном стволе, поэтому кучность снарядов М-31-УК была лучше, чем М-31. У немцев тоже была такая технология, но у их снарядов эти отверстия были вокруг сопла, прямо в корпусе снаряда. Они умнее сделали. Сам я их не видел. Это я рассказываю, как в правилах было написано. Мы ставили станки, а они вырывали в земле траншею и туда закладывали снаряды, так и стреляли.

Вы обычно делали один залп с одной позиции?

Мне два раза никогда не приходилось стрелять.

Ефим Борисович Пивник, 2014 г.

Посылки домой посылали?

В конце войны нам организованно выдавали трофейный сахар, крупу, материал, и мы посылали домой. Я две посылки отправил.

Вши были?

Мы обычно после боя отходили в тыл, в ожидание. А там баня, в бочках прожаривали белье, вшей не было.

Как сложилась ваша жизнь после армии?

После армии я работал на предприятии «Старт», производили вооружение, системы «Град» в том числе. Был начальником технологического бюро. Оттуда и ушел на пенсию, видишь, они мне календарь подарили на 2014 год.

Интервью и лит. обработка Н. Домрачев

Каликов Аманжол Каликович

Я родился в 1921 году. В 1932–1933 годах в Казахстане был голод, в результате которого умерла половина казахов. У моего деда Мустафы шесть детей было, все умерли во время голода. Я с восьми лет попал в детский дом, окончил там школу, после чего поступил в Алма-Атинский горно-металлургический институт. Но в 1939 году, когда я учился на первом курсе, меня призвали в армию. Там же как получилось – 1 сентября 1939 года Гитлер напал на Польшу, а в нашей армии тогда 70 % колхозников было, тогда промышленность в СССР слабая еще была, а армии требовались образованные люди. После призыва я попал во взвод управления 299-го артиллерийского полка 194-й горнострелковой дивизии. Дивизия эта формировалась в Сибири, но через два-три месяца нас перебросили в Сталинские военные лагеря, которые находились под Ташкентом.

Когда меня в армию призвали, русский я плохо знал, но через полгода выучил, стал командиром отделения. Вообще тогда образованных людей в армии мало было. Вот у нас старшина, командир отделения. Когда он учил нас обращаться с винтовкой, он говорил: «Я рассказать не могу. Повторяйте, как я делаю». Берет затвор винтовки, показывает, как надо. Мы за ним следим и потом сами повторяем. Он посмотрит на нас: «Молодцы». Вот какие люди были – необразованные, но мудрые. Мы их уважали.