Каторга

Но идти на попятную уже было поздно: слово – не воробей. Мистер Устав в тот же день указал координаты предстоящей высадки еще не прибывшего этапа командиру челнока капитану Хиллу Абаме, заметив, что на сей раз будет достаточно выполнить лишь одну ходку туда – обратно. Впрочем, радоваться такой простецкой работенке долго не пришлось, ибо уже к концу дня на радаре появился еще один транспорт, вынырнувший из системы Кастор и сопровождаемый фрегатом «Прометей». Судя по списку, заключенных в этот транспорт набили, будто сельдей в бочку.

На самом деле так оно и было. Двенадцать переоборудованных трюмов звездолета, уставленные четырехъярусными нарами, не вмещали всех каторжан, и многим приходилось спать прямо на палубе. Среди таковых оказался Вильям Бартон еще не до конца оправившийся от ран.

Его обнаружили десантники Веллингтона в бункерном лазарете, после чего подвергли допросу, с ходу применив «сыворотку правды». Но ничего толком все равно не узнали, ибо Бартон сам ни черта не помнил. В подсознание лезть было недосуг, посему раненому повстанцу нацепили охраняющий детонаторный ошейник и сунули до кучи к остальным заговорщикам, что уже заочно были приговорены Британским правосудием к высылке на каторжные поселения.

Сколько времени прошло со дня вылета, Бартон сказать – не мог. Но гиперпрыжок уже произошел, стало быть, осталось не больше двух земных недель лета. Во всяком случае, так говорили его соседи сверху, с коими он особо не контачил. Причиной замкнутости стала внезапно открывшаяся, после черепно-мозговой травмы, способность чувствовать то или иное настроение окружающих, а именно энергетику, излучаемую находившимися поблизости людьми, от которых в тот момент так и сквозила бессильная злоба, замешенная с чувством обреченности.

Большая скученность, антисанитария, плохая еда при повышенном гравитационном поле, созданным специально для пресечения излишних передвижений, делали перелет невыносимо тягостным не только для отставного майора, но и для подавляющего числа окружающих его каторжан.

Как-то в умывальнике Вильяма окрикнул одноглазый здоровяк и, пробившись сквозь толпу, ожидающей очереди к рукомойнику, стал мять своими волосатыми ручищами еще не окрепшее тело.

– Выжил все-таки черт полосатый! – радостно басил верзила, осматривая немного покореженное шрамами лицо Билла. – Я гляжу – тебя тут переделали слегка.

– Простите! А вы кто такой будите? – спросил Бартон, ощущая волну неподдельной радости исходящую от незнакомца.

– Да ты что? Не помнишь меня? – удивился гигант. – Я Дикий Циклоп – трактирщик. Мы с тобой в паре над Тилсбери бились. Ты спас меня: дал возможность оторваться от «Грифонов»!

– У меня это….– амнезия, – смущенно произнес Бартон.

– Амнезия – ерунда, главное сам живой. А память рано или поздно вернется.

Циклоп увлек Вильяма за собой – в свой угол трюма, где считался основным. Поэтому ему не стоило особого труда обеспечить боевого товарища нарами и окружить всяческой заботой, на которую мог быть способен человек в достаточно скотских условиях существования. Тем не менее, благодаря стараниям гиганта, Бартон стал лучше питаться, у него появилось одеяло, мазь от вшей, и даже гигиенические салфетки. Билл чувствовал искреннее участие со стороны здоровяка, которому однажды признался:

– Знаешь, Сэм. Я могу ощущать настроение окружающих меня людей, их биополе. Еще я вижу пораженные недугом органы. У тебя, к примеру, образовываются камни в почках, увеличилась предстательная железа, а левое полушарие головного мозга стало хуже снабжаться кровью, отчего возникла мигрень. Но вот что странно. Твой организм устроен не так как у обычного человека и ….

– Видать после контузии у тебя этот дар раскрылся, – сделал вывод Циклоп, и, почувствовав себя неуютно под взглядом человека – рентгена тут же перевел разговор на другую тему. – Ты нашел свою девочку? Свою Марго?

– Марго?

– Она в бункере должна была быть.

– Маргарита Вдовина, – прошептал Бартон.

– Значит, нашел.

– Она – моя дочь. Как же я не понял? – вопросил Вильям, устремив беспомощный взор на своего собеседника. – Марго ухаживала за мной, появлялась каждый день, а потом исчезла.

– Она в безопасности – не переживай! Веллингтон отпустил герцогиню в систему Денебола, разрешив взять своих верных амазонок и доктора.

– Откуда тебе известно?

– Я разговаривал с Кельвином О'Ниллом, что раньше служил в охране замка, он мне про то и поведал. – Циклоп успокаивающе похлопал своего друга по плечу.

– Я, кажется, знаю этого человека. – Вильям вспомнил, как однажды Кельвин навещал его в лазарете вместе с красивой русской женщиной, носящей прозвище Багира.

– Он тут неподалеку чалиться вместе с фон Шиллером и другими офицерами.