Катрин

Катрин всегда думала, что уменьшительное от Вероники будет Ника, но, видимо, её новой знакомой больше нравилось так. Что ж, Вера так Вера.

– Камин здесь, потому что мне так угодно: я не вижу смысла не иметь чего-либо, если оно мне нужно.

– Вы, наверное… – Катрин не успела закончить, потому что Вера погрозила ей пальцем. – Извини. Ты, наверное, очень богата, раз можешь поставить у себя дома камин?

– Богата? Деньги для тех, кто ничего не может сам. Мне не нужно быть богатой, чтобы иметь камин – я вполне могу поставить его где захочу, без помощи этих грязных бумажек.

– Ты же не продаёшь наркотики? – Катрин понимала, как глупо звучит этот вопрос, но не могла не спросить.

Вера лишь помотала головой и негромко хихикнула.

– На что же ты тогда живешь?!

– Живу на полную катушку. Шутка, – она не стала дожидаться реакции и продолжила. – На самом деле мне не нужны деньги в принципе. Моя помощь стоит гораздо дороже, чем какие-то бумажки, и люди готовы делиться со мной самым ценным, тем, что не купишь ни за какие за миллионы.

Девочка сделала ещё пару глотков из бокала.

– Вижу, что ты пока ничего не понимаешь из того, что я говорю. Давай, я начну по порядку. Допустим, для перемещения по миру не всегда нужен транспорт, значит, не нужны и деньги, чтобы этот транспорт оплатить. Вот, например, мы сейчас не там, где ты думаешь.

– В каком это смысле?! – Катрин нахмурилась. Она не любила, когда из неё делают дурочку, а сейчас, кажется, происходило именно это.

– В прямом. Иди и посмотри в окошко.

Катрин встала с дивана и медленно подошла к окну, откуда в комнату лился яркий свет, хотя с утра и в течение всего дня синоптики обещали пасмурную погоду. Она медленно отвела в сторону красивый кружевной тюль и увидела за стеклом огромное снежное поле. Солнце искрилось на белоснежной поверхности и слепило глаза. Вдалеке виднелась длинная полоска хвойного леса, спящего под белым покрывалом.

– Ах, – она не смогла сдержаться и прикрыла рот рукой. – Куда делся наш двор?! Это картинка?!

– Нет, это Норвегия. У меня там дом, а это – одна из его комнат.

– Этого не может быть, – шептала Катрин, трогая пальцами тёплое стекло.

– Может, поверь мне. И это лишь часть того, в чём тебе предстоит разобраться.

«Потрясающе», – Катрин начала водить рукой по оконной раме в поисках ручки.

– Не-а, ничего не выйдет, дорогуша, это окно по-прежнему ведёт в твой родной Мухосранск.

– Но я же вижу пейзаж за окном – там явно не мой город! – не поверив, Катрин всё-таки повернула ручку, и в комнату тотчас ворвался запах родной улицы.

Она выглянула в окно и увидела, что находится на третьем этаже своего дома, от стен которого кусками отваливается штукатурка. Катрин закрыла окно, и за ним снова появилась сказочная белая страна. Она еще некоторое время любовалась чудесным видом, как заворожённая, а затем повернулась к Вере и серьёзно спросила:

– Это ведь всё не взаправду, так? Ты разыгрываешь меня, издеваешься?

– Поверь, у меня есть дела поважнее, чем пытаться «развести» малолетнюю соседку.

Аргумент звучал убедительно. К тому же сотворить подобного масштаба декорации только ради одной Катрин было бы самым дурацким занятием за всю историю приколов.

– Тогда зачем я здесь? – сурово спросила девочка, не видя смысла во всём этом представлении.

– Будешь моей помощницей.

– Что?!

– Я повторять не стану – ты всё слышала и поняла.

Катрин испугано замотала головой.

– Нет-нет-нет, – повторяла она, растерянно стреляя двумя здоровыми глазами по огромной комнате.

Вера встала с дивана. Подойдя к шкафу, она достала оттуда лёгкое прозрачное платье и накинула его на себя, затем переместилась к камину и, сорвав один из высушенных цветков, кинула его в пламя. Комната наполнилась ярко-синим светом, словно кто-то включил специальный прожектор для дискотеки. Девушка поманила Катрин пальцем. Та сжала зубы, словно тиски, и снова замотала головой.

– Да что ты как маленькая, иди сюда, я тебя не укушу, – закатила глаза странная соседка.

Катрин сглотнула сухой ком и на ватных ногах шагнула в сторону камина. Когда она оказалась совсем близко, Вера взглядом указала на камин, и Катрин настороженно заглянула внутрь. Там, в языках синего пламени, она увидела себя, но это была не совсем она: лицо лишь отдалённо напоминало её собственное – то, что девочка получила при рождении. Это была его улучшенная версия, словно доработанная рукой пластического хирурга: идеально ровные пропорции носа и скул, аккуратный маленький нос, а не тот «клюв», который девочка унаследовала от отца. Глаза её округлились, а взгляд утратил бешеный огонёк подросткового бунтарства и невежества – он стал мудрее и увереннее, словно Катрин прожила в огне целую жизнь. От прыщей, угрей и прочей гадости не осталось даже мельчайших рубцов. Кожа выглядела здоровой и подтянутой, нет, не так – она выглядела идеальной.