Катрин (Книги 1-7)

Он скинул капюшон, но и без этого Катрин узнала его по голосу. Огненные отблески освещали правильные черты лица, большие голубые глаза и светлые волосы Дворянчика. Пришел ее последний час. С Жако ей еще, может быть, удалось бы выпутаться, но она слишком хорошо знала стоящего перед ней демона. Достаточно было взглянуть в его красивые безжалостные глаза и понять, что надеяться не на что.

Находясь на грани отчаяния, Катрин собрала все свое мужество и решила без борьбы не сдаваться. Волна отвращения и ненависти захлестнула ее и подняла с колен. Провожатый подошел к ней, намереваясь снова толкнуть, но она отскочила в сторону, изо всех сил ударила его по щеке и повернулась к Роберту де Сарбрюку.

— Только вы могли придумать такую подлую ловушку. Ведь это ловушка, не так ли? Несчастные мальчики, которых вы выкрали уже, конечно, мертвы?

— Мертвы? Отчего же? Вы пришли без опоздания, они еще живы и… целы. Вам их сейчас приведут. Я один раз даю слово!

— Вот именно, один раз! — презрительно бросила Катрин. — У вас одно слово, потому вы его и забираете, оно ведь еще может пригодиться!

Главарь бандитов позеленел, словно вся желчь души просочилась сквозь его нежную кожу.

— На вашем месте я бы держал язык за зубами, прекрасная госпожа. Я бы не советовал вам оскорблять меня, вы ведь в моей полной власти. К тому же…

— Хватит! Что я должна сделать, чтобы вы освободили моих слуг?

Дворянчик едва заметно улыбнулся, обнажив белые острые зубы.

— Ничего!

— Как это ничего?

Улыбнувшись, прекрасный Роберт достал из-под своего монашеского платья маленькую золотую коробочку, открыл ее, взял немного гвоздики и принялся медленно жевать, чтобы придать своему дыханию свежесть.

— Бог мой, ничего! Оцените мою учтивость, я бы сейчас мог вам отомстить за все те бесчисленные неприятности, которые от вас претерпел, начиная с Шатовилена. Так нет же, я ничего вам не сделаю.

— Зачем же тогда вы меня сюда вызвали?

— Справедливости ради. По вашей вине кто-то очень много перенес…

Он щелкнул пальцами, и из толпы бродяг вышла женщина в черном платье и тяжелым шагом подошла к Катрин. При виде ее холодок пробежал по спине графини. Эта бледная, исхудавшая, с осунувшимся лицом женщина лишь отдаленно напоминала Амандину Ля Верн, приветливую, жеманную кумушку из дома Матье Готрэна. Во впавших глазницах безумным огнем светились ее глаза. Она внушала ужас, и перепуганная Катрин решила, что все потеряно.

Зло улыбаясь. Дворянчик наблюдал за обеими женщинами. Белой рукой с кроваво-красным рубином он указал на Катрин.

— Вот та, которую ты просила привести. Сдержишь ли ты теперь данное тобой слово?

— Я сдержу его при условии, что ты отдашь в полное мое распоряжение эту потаскуху, из-за которой убили моего мужа. Обещаешь ли ты мне это?

— Что ты собираешься с ней сделать? Убить?

— Разумеется, но не сразу, не так скоро! Она мне заплатит сторицей за все, что я пережила этим утром на Моримоне…

Крик Катрин прервал ее.

— Она сошла с ума. Утром ее любовник заплатил не за ЧУКИ, причиненные беззащитному старику, а за свое прошлое, грабежи и преступления, и вы это прекрасно знаете, Роберт де Сарбрюк. Вы также знаете, кто я! Не понимаю, Ради какой бесчестной сделки вы хотите отдать меня в руки этой фурии. И вы еще смеете называть себя рыцарем?

Смех Дворянчика прошелся по ее нервам, словно терка.

— Рыцарство? Не говорите мне, что еще верите в эти старые россказни, глупышка! Рыцарство в наши дни — это лишь устаревшее украшение. Оно впечатляет лишь толпу и молоденьких девушек. Вот и все!

— О! Я знаю, какое вы находите ему применение. Я видела, как вы поступаете с женщинами, детьми, стариками, беззащитными крестьянами. Но до сих пор, по крайней мере, вы все-таки уважали своих. Может быть, вы забыли, что я являюсь супругой одного из ваших друзей?

— Вы, наверное, забыли, что мой друг прилюдно назвал вас шлюхой и поклялся прогнать хлыстом, если вы осмелитесь показаться ему на глаза. Он потом отблагодарит меня за то, что я сделаю его вдовцом. Хватит болтать, время не ждет. Дорогая, у тебя с собой или нет то, что ты мне обещала? Тогда дай мне это, и ты сможешь делать все, что угодно, Мы и так слишком долго просидели в этой вонючей дыре.

Страшная улыбка заиграла на бесцветных губах Амандины. Она отступила в глубь погреба и вывела юношу. Катрин показалось, что это Беранже. Но она поняла, что это была лишь его одежда, прекрасный зеленый костюм, которым он так гордился. Катрин в испуге воскликнула:

— Беранже! Что вы с ним сделали?

— Его просто раздели, ему грозит лишь сильный насморк, — злорадно ответила Амандина.

— Запомни, капитан, — добавила она, повернувшись к Дворянчику, — этот мальчик и особенно его одежда помогут тебе проникнуть в Новую башню. Дай ему коня, и пусть твои люди следуют за ним. Он хорошо выучил урок…

— А я нет! — холодно заметил Сарбрюк. — Я никому не доверяю. Ты в этом убедишься, если обманешь меня. Что он должен делать?