"КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)

Перед глазами Лаврова все было мутно. Угрозы, оскорбления, побои - все вызывало у него лишь тупое безразличие и усталое ожидание той минуты, когда это закончится навсегда. Но эти слова зажгли в его сознании яркий свет боли. Лара? Только не она. Он столько всего вынес и готов умереть. Но не смотреть, как мучается и умирает дочь.

- Мы знаем, где ее найти, - уловив тревогу во взгляде пленника, продолжил тот человек, - Послать за ней?

Удивительно, но Лавров не помнил лица этого человека. Только голос, впивающийся в барабанные перепонки, скребущий слух, как колючая проволока. Имя Лары, которое он произносил, было самой страшной из всех пыток, и выдержать ее Лавров уже не мог. Он сказал мучителям все, что они хотели услышать, назвал коды доступа к воротам завода. Его оставили в покое, бросив, как ненужный хлам в темноте подвала. Лавров и сам ощущал себя бесполезной рухлядью. Он лежал на матрасе, глядя в пустоту невидящими глазами, не известно сколько времени, не чувствуя боли от ран, не желая жизни и не ожидая смерти. Потом в бесконечной темноте открылся яркий прямоугольник входной двери, и за ним пришли. Это были свои. Казнь должна была состояться в ближайшие часы, но в последний момент Лаврова отбили люди из отряда. Они вернулись и напали на помещение склада, где его держали, когда поняли, что на условленное место встречи он не придет.

А через неделю, приходя в себя от ран, полученных в застенке, Лавров узнал, что Лара умерла. Она жила на подконтрольной землянам территории и работала на оборонном заводе в военном городке. Атомная электростанция, находившаяся неподалеку, была взорвана собственными служащими, которые подчинялись телепатическому приказу, отданному одним из телепатов "Дельты". Взрыв накрыл всю прилегающую территорию, на которой находился и город, где жила Лара, и завод, где она работала...

На рассвете они казнили Лану Моралес. Она долго скрывалась, меняла места проживания, регистрировалась в гостиницах под чужими именами, пыталась покинуть Марс, чтобы улететь из Солнечной системы. Люди трибунала схватили ее прямо в космопорте, когда она собиралась сесть на звездолет до Сатурна. Моралес во время войны работала в администрации концентрационного лагеря для гражданского населения. Будучи коренной жительницей Марса, помогала оккупационным властям. Когда зачитывали приговор, она пыталась все отрицать, хотя улики и свидетельские показания были полностью против нее.

Трибунал работал на территории маленького заброшенного космодрома. Раньше он служил для взлетов легкой космической авиации. Сейчас службы и ангары имели неприглядный запущенный вид, и со стороны космодром казался покинутым, что как раз и было на руку трибуналу. Взлетная полоса же еще функционировала в достаточной степени, чтобы легкий шаттл мог совершать вылеты на орбиту, к платформе "гамма-Янус", избранной местом казни.

Лана Моралес вела себя отвратительно. Всю дорогу до "гамма-Януса" она рыдала, причитала и скулила. Она хватала всех за руки, пыталась виснуть на каждом, словно, надеялась, что такое самоуничижение что-то изменит в ее давно решенной участи. Когда ее отвели в трюм, из которого должен был состояться выброс преступницы в открытый космос, Моралес и вовсе стала ползать на коленях и выть до визга и хрипоты. А когда поняла, что казнь не остановить, рыдания обернулись проклятиями. Смотреть на это было жалко, противно и страшно. Зара отвернулась, закусив губу. Ланскис, морщась, повернулся к внутренности трюма спиной. Даже Ферье, который никогда не отказывался от чести нажать на рычаг и открыть шлюз, отвел глаза. Лавров не отвернулся, он досмотрел до конца. Не потому, что это доставляло ему удовольствие. Людям, взявшим на себя обязанность вершить правосудие, нечего стыдиться. И исполнение приговора стоит того, чтобы смотреть на него, не отводя глаза.

Конечно, это давалось нелегко всем участникам трибунала. Ведь большинство приговоренных вели себя так же, как Лана Моралес. Удивительно, о чем эти люди думали раньше? Неужели надеялись, что этот день никогда не придет? Лавров так не думал, и не он один. Многие люди на Марсе после окончания войны за независимость надеялись на справедливое воздаяние за преступления, совершенные во время ведения боевых действий. К сожалению, с точки зрения межпланетного права, суд над военными преступниками был нескорым и многотрудным процессом. Одни приготовления к любому из таких слушаний могли затянуться на годы. Поэтому, когда Кемаль Мехмет, премьер-министр нового, независимого правительства, поручил розыск и арест преступников группе агентов спецслужб, а суд и исполнение приговоров негласному трибуналу из четырех, лично им уполномоченных судей, Лавров согласился принять возложенную на него нелегкую обязанность.