Катынь. Современная история вопроса

Из вышеизложенного ясно, что в показаниях Давидхазы конкретных сведений о виновниках преступления в Катыни не содержится. То, что записи об убийстве польских офицеров были на немецком языке, не могут быть доказательством того, что преступление совершили немцы. Вполне возможно, что Давидхазы нашел записи одного из ее польских участников немецкой эксгумации в Катыни 1943 г. Почему на немецком языке?

Сторонники официальной версии на этот вопрос ответят, что во время эксгумации основная документация велась на немецком языке. Для того, чтобы не переводить ее в процессе работы, польский эксперт мог вести записи на немецком языке. Кстати, первоначальный Отчет Техничекой Комиссии ПКК, работавшей в Катыни в апреле-июне 1843 г. был составлен на немецком языке. Возможно один из черновиков этого Отчета и обнаружил Давидхазы в Варшаве.

Против такого аргумента трудно возразить. Тем более, что неясно, какая это была тетрадь и, как описывался в ней расстрел польских офицеров: с позиции участника расстрела или участника эксгумации? Удивительно, но майора Чеховского из Народной республики Польша этот эпизод в показаниях нацистского карателя почему-то не заинтересовал . Дополнительных вопросов на эту тему он не задал.

Как видим, свидетельские показания весьма специфическая сфера. Но и здесь значительное число свидетельств подтверждают нацистский след в Катыни. К сожалению, они пока игнорируются как российской, так и польской стороной. Если бы в свое время они были бы исследованы российскими военными следователями, то, возможно, вопросов бы по ним не возникало.

Несмотря на то, что многие из вышеприведенных свидетельств являются косвенными, их количество позволяет сделать достаточно определенный вывод о причастности нацистов к катынскому преступлению . Известны уголовные процессы, в которых на основании подобных косвенных улик были осуждены реальные преступники. Нет сомнения, что количество свидетельств, подтверждающих немецкий след, будет расти и, рано или поздно их количество перейдет в качество .

Еще одна польская версия

Невероятную версию расстрела польских офицеров предложил Леопольд Ежевский (Ежи Лоек) в своем исследовании «Катынь. 1940 ». Точнее эта версия в 1943 г. была выдвинута немцами, а Ежевский ее повторил. Он утверждает: «Расследование 1943 года показало, что убийство польских офицеров осуществлялось не подразделениями местного НКВД из Смоленска, а частями НКВД из более отдаленного Минска. На основании этих данных можно выдвинуть кое-какие гипотезы. В начале 1938 года в СССР существовало несколько тайных антисталинских радиостанций, из которых одна вещала в Белоруссии. Радиолокаторы запеленговали ее под Минском, в сторожке лесника.

Когда войска НКВД окружили сторожку, люди, находившиеся в ней, оказали сопротивление и все погибли в бою. В сторожке была обнаружена мощная радиостанция (ЗКВ), обслуживаемая высшими чинами минского ГПУ (НКВД), причем среди убитых был комиссар ГПУ Самуил Рубинштейн (Рейтер, 29 июня 1938 г.; см. «Новая Речь Посполитая» 21 июня 1938 г.). Выяснилось, что минский НКВД был центром антисталинской конспирации. Отсюда, конечно, следовало, что все минское НКВД подлежало ликвидации. Последним заданием минских энкаведистов, скорее всего, и было уничтожение польских офицеров в Катыни, после чего их всех ожидала неминуемая гибель» (Ежевский. Катынь. С. 20).

Не будем комментировать измышления по поводу минского антисталинского центра. Если бы он существовал, то сегодня об этом было бы известно. Это была очередная газетная «утка». Но вот версия о причастности сотрудников Минского НКВД к расстрелам польских военнопленных появлялась в различных источниках.