Катынский детектив

В такой стране, в бюрократической системе управления, вполне естественно, что анисимовы и третецкие служить будут только и исключительно Горбачеву, понятие Родина для них абсолютно пустой звук. Да и как может быть иначе, если, скажем, некий Черниченко публично объявляет, что «патриотизм — это признак подлеца», а ему не только не бьют морду, а еще и ежедневно, показывают по телевизору? Зачем же третецким и анисимовым иметь «признак подлеца»? Зачем Горбачеву его иметь? Ему лучше иметь нобелевскую премию и долларовые гонорары за пустые книжки и лекции, числиться мировым героем, разрушившим «империю зла».

Этот детектив также характерен для показа интеллектуальной, умственной деградации того, кого мы называем государственной элитой. Пусть читатели себя спросят — насколько трудно им было понять то, что написано в этой книге? Но вы только посмотрите, как работала умом в этом деле государственная элита СССР.

В основе событий стоят две случайные тетки и кандидат военных наук, которых допустили в архивы и которые не поняли, что такое Особое совещание при НКВД.

На основе их бреда секретарь ЦК Фалин сообщает Горбачеву, что поляков «убило НКВД». Мог Фалин сам задуматься над тем, что пишет, мог лично запросить документы, справки? Мог, но не стал или уже был не способен.

Горбачев, прежде чем объявлять миру, что поляков убило НКВД, мог задуматься? Мог, но был ли способен?

Третецкий и Анисимов, тогда полковники, прежде чем выдавливать из свидетелей признание, что пленные расстреляны по решению Особого совещания, могли узнать, что это такое? Могли, но не стали. Зачем? И так сойдет!

Трубин, Генеральный прокурор СССР, прежде чем сообщить Горбачеву, что поляки расстреляны по решению Особого совещания, мог лично задуматься над тем, что пишет Президенту? Мог, но не задумался.

Почему?

Потому, что у этих людей за годы их работы на высоких постах атрофировалась способность думать над своим делом.

У России была традиция — ее генеральные прокуроры лично выступали в судах, лично обвиняли преступников, лично воспринимали вопросы обвиняемых, судей и защиты и лично реагировали на них. Последним таким прокурором в СССР был сталинский прокурор Вышинский. После него уже и городские прокуроры в судах не выступают — зачем? Зачем выставлять на суд публики свою глупость или некомпетентность, если всю свою работу можно свести к подписыванию подготовленных анисимовыми бумаг не глядя?

Мы говорим, что Горбачев признал вину СССР. Но разве это он признал? Эту вину признали две тетки и кандидат военных наук, а все остальные «высокие руководители», включая Президента СССР, подписали их бред не читая. Вот эта троица в данном деле и была главой страны. И так управлялся СССР во всех делах, только тетки менялись, а вместо кандидата военных наук был какой-нибудь завлаб или выживший из ума академик. В СССР к 90-м годам не осталось руководителей, способных думать самостоятельно.

А мы этим людям служим и говорим всем, что этим служим государству. Кого мы этим хотим обмануть — себя или других? Тупой мрази мы служим.

Вернемся еще немного к катынскому делу и тому, что это такое — служба государству. Мы установили, что пленных польских офицеров расстреляли немцы в 1941 году. Не немцам бы это сделать!

Весьма было бы нелишне, чтобы их в 1940 году расстреляли палачи НКВД по приказу Сталина из добрых старых наганов. И чтобы кинооператоры сняли все это на пленку и сделали фильм.

Ведь немцы расстреляли их как поляков, а Сталин расстрелял бы их как офицеров. Снятый фильм каждый год надо было бы показывать в военных училищах СССР и Польши, приговаривая: «Смотрите и не забывайте. Вот закономерный конец тех, кого Родина обувала, одевала и кормила для своей защиты и кто вместо защиты Родины предпочел плен, кто жизнью своей ее не спас. Смотрите и запоминайте! Когда начнется война и вам надо будет отдать за Родину свою жизнь, то отдайте ее не колеблясь — не имеет права жить офицер, если его Родина умирает! Зачеркните в памяти такое понятие — плен, оно не для вас, не для офицеров.»