Кавалер умученных Жизелей (сборник)

– В нашей роте собрался различный народ. Все незнакомые друг с другом изначально. Но одногодки. Времени пообтереться, да что там, времени познакомиться нам не досталось. Чьи-то имена, несколько фамилий. А у меня сразу как бы товарищ, Василий Петухов. Все он рядом со мною оказывался, и расспрашивал по ходу дела. Так, нормальный вроде парень. Не слишком пугливый, а только все удивлявшийся. И прослужили мы бок о бок месяца три. Когда одногодков настолько поубавилось, что все наперечет, и как одна семья. А товарищ мой Петухов удивляться совсем перестал, и разговорчивость ушла. В ту ночь, когда мы из села боевиков выбивали, Петухов пропал. Не досчитались, и трупа никто не видел. Прошло два месяца. И забрасывают нас листовками. Часто такое бывало, в землю втаптывали при перемещениях. А тут, будто сама рука протянулась. Поднял и рассматриваю. И такой во мне гнев поднялся, и злость. Потому что в листовке этой бывший Петухов Василий, а ныне, принявший ислам, и имя мусульманское, боец против российских интервентов, обращался с призывом к нам последовать его примеру. И фотография мерзавца, с автоматом. И уже борода отрастает. Вот его бы я убил не задумываясь, попадись он мне. И с автоматом, нападающего, и с мольбой о прощении и пощаде, пресмыкающегося – все равно бы убил. И рука бы не дрогнула.

– Да это ж предательство! Какие тут раздумья? – Сергей подчеркнул очевидное.

Марина пристально смотрела на Михаила, пока шел рассказ. Потом взглянула на Сергея и, слегка сожмурив веки, тихо спросила:

– И, значит, надо убивать?

– Зачем вам убивать? Вы нам скажите. А мы устроим так, чтоб сам не жил, – Михаил был слишком серьезен в этот момент, и Марина заподозрила шутку.

Но посмотрела на Сергея, и поняла, что это так.

* * *

Как-то лекции окончились чуть раньше, и Марина, не задерживаясь, вышла. И невольно застала момент расставанья Михаила с красивой и юной блондинкой. Он поймал ей такси. Нежно обнял, и что-то ей все наговаривал. А потом, с поцелуем, из объятий освободил. Помог ей сесть в машину, и провожал в потоке взглядом ее замедленный отъезд. Марина не сочла бестактным сказать, что наблюдала сцену.

– Простите, я нечаянный свидетель. Но ваша девушка мне показалась очень славной.

– Это невеста моя. Ее зовут Ирина. Я вас на свадьбу хочу пригласить, если сможете.

– Ну, конечно же, Миша. Мне очень радостно, когда близкие мне люди любят и женятся. И когда же событие?

– Еще точно не знаю. Но хочу, чтоб быстрее. Нет хуже, чем медлить и ждать.

Прошло какое-то время, и Марина нечаянно вспомнила, что жених Михаил был настроен играть свадьбу, не откладывая. Рядом был Мартынов. Она его спросила.

Сергей нащупывал ответ и не спешил его озвучить.

– Я думаю, удачно, что вы спросили у меня. Там, пока что, проблемы с тяжелым прогнозом. Ира снова в больнице, за здоровье придется бороться.

– В моих воспоминаньях нет впечатления больной. Она мне показалась очень юной и трогательной. Я еще порадовалась за Михаила, что славную девушку, и красавицу он в жены берет.

– Она красавица, и славная. Тем беспощаднее недуг. Сейчас будут делать повторную химиотерапию.

«Синдром отличницы» сработал, и в ход беседы не ворвался всплеск эмоций.

– У Иры рак? – вопрос был в том же тоне, лишь чуть тише.

– Лейкоз, – Сергей не сделал паузу – молчание звучит, как приговор, – сейчас болезнь успешно лечится. Но не за свадебным столом.

А позже, вечером, когда Сергей провожал Рябинину домой из театра, где играли сверх новую версию «Чайки», Марина попросила:

– Пожалуйста, Сергей, сугубо между нами. Вы дайте мне название больницы, и фамилию, и отчество девушки Михаила. Не нужно, чтоб он знал.

* * *

А наутро попросила Мартынова подъехать. Просьба Марины переросла в задание. Он должен побеседовать с врачами, узнать прогнозы и возможности лечения.

К вечеру Марина знала, что «химия» лишь только полумера. А лучше всего, и почти стопроцентная гарантия – это операция по пересадке костного мозга. Прекрасно делают в Швейцарии. У них есть база доноров, так что не уходит время на ожидание.

Стоимость вопроса сто двадцать тысяч долларов. Михаил отчаялся достать.

Будут делать химию.

* * *

– Я не знаю, как это лучше сделать, но хорошим людям надо помогать. Ты же, папа, не раз говорил мне такое.

– Да, госпожа Рябинина. Какие же вы, гуманитарии, сострадательные. – Вдовин сразу был готов к ответу. – Помочь, конечно, надо. Но подарки такие делать недопустимо и безнравственно. Я помогу с решением проблемы, но пожелание исходит от тебя. И действия должны быть твоими.

– Я не знаю, что и как я могу предложить. Научи меня, папа. Ты всегда моя точка опоры.

– Ты можешь сказать Михаилу, что по твоей инициативе наш холдинг создает фонд помощи. На что ориентирован – определит устав. А первым деятельным актом, ты попросила, чтобы стало выделение средств Михаилу Панкратову. Всей суммы сто двадцать тысяч долларов единовременно.

– Так, теперь ясно. И куда он должен обратиться?