Кавалер Золотой Звезды

Проснулся Сергей рано и, подойдя к раскрытому окну, снова увидел все ту же необозримую степь, свежую, в серебре росы. А когда взошло солнце, Сергей гулял по базару, и в руках у него были завернутые в газету булочки… Надобно сказать, что он с детства любил сметану, а поэтому, подойдя к базару, мог бы с закрытыми глазами разыскать молочный ряд. Известно, что на Кавказе нет такого базара, где бы не было своего молочного ряда. Пусть это будет самый крохотный базарчик, живущий, как правило, только на восходе солнца, а молоко там все равно есть и стоит оно особняком, на самом видном месте. А на ставропольском базаре, шумном и людном, молочные продукты занимают не один ряд, а несколько. В этих рядах имеется молоко во всех видах и формах — от сметаны и ряжанки до пышного ноздреватого творога и сливок, — кажется, оно свезено сюда со всех ферм, какие только расположены вблизи города. Сметана стояла в глиняных махотках и горшках, прикрытых вышитыми рушниками, на которых, того и гляди, во всю мочь загорланят петухи… И какая же все-таки вкусная сметана в Ставрополе! Сергей только взял на язык и уже ощутил какую-то особенную сладость и какой-то необыкновенный аромат. Да, черт возьми, это была именно та сметана, которая, прежде чем попасть на базар, побывала в глубоком погребке, отстоялась в кувшинах, накрытых дощечками, — именно та сметана, которую собирают непременно деревянной ложкой и не более как по четыре-пять ложек из каждого кувшина. Съесть такой сметаны один стакан — значит только раздразнить себя… Сергей не стал этого делать. Он ласково посмотрел на молодую, белолицую молочницу, тут же, как бы невзначай, подморгнул ей и сказал:

— А ну, белолицая, повтори!

И белолицая охотно исполнила просьбу… После третьего повтора Сергей снова ласково посмотрел на смутившуюся молочницу, однако теперь уже не стал подмаргивать, а только поблагодарил, расплатился и пошел на прием к Николаю Николаевичу.

Сергей поднялся на третий этаж и вошел в небольшую и чистенькую комнату. За столом в окружении телефонов сидела девушка. Из кабинета вышел Николай Николаевич. Поздоровавшись, он обнял Сергея и повел по ковровой дорожке в свой просторный кабинет.

— Итак, мы можем приступить к делу, — сказал он. — Где твои наметки? Давай их сюда, посмотрим.

Он взял из рук Сергея тетрадку и стал читать. Лицо его, свежее, гладко выбритое, было задумчиво. Читая, он говорил:

— Так, так… Что ж, это идея! Все правильно…

— Превосходный план, — сказал он, кончив читать. — Все это мы размножим на пишущей машинке и дадим для ознакомления специалистам.

— А это не затянется? — спросил Сергей.

— Почему ж затянется? А ты и не спеши… Такие вещи быстро не делаются.

Николай Николаевич нажал беленькую, как клавиш баяна, кнопку, и в дверях появилась девушка-секретарь. Он попросил ее снести тетрадь в машинное бюро и снять восемь копий.

— Такое количество, я полагаю, вполне будет достаточно, — сказал он, обращаясь к Сергею.

Сергей утвердительно кивнул головой. Девушка вышла, а Николай Николаевич нажал вторую кнопку, уже не белую, а коричневую, и в кабинет через некоторое время вошел юноша в военном костюме, но без погон, с двумя полосками орденских ленточек. Это был инструктор. Николай Николаевич познакомил с ним Сергея и поручил сейчас же связаться по телефону со специалистами, направить им копии пятилетнего плана станицы Усть-Невинской… Пока Николай Николаевич пояснял инструктору, что и как надо сделать, Сергей думал о том, что тетрадка его, размноженная на машинке, пойдет гулять по всему городу, и когда к нему вернется — неизвестно. А Сергею не терпелось, хотелось кончить все дело если не сегодня, то уже непременно завтра… Кончив разговаривать с инструктором, Николай Николаевич успокоил Сергея.

— Завтра же, — сказал он, — мы получим ответы, и тогда никакой другой консультации не потребуется.

На следующий день Сергей снова поднялся на третий этаж. Николая Николаевича еще не было. Девушка-секретарь предложила Сергею сесть. Поджидая Николая Николаевича, они разговорились, и Сергей успел сказать что-то приятное о глазах своей собеседницы… Девушка сделала вид, что такой откровенный комплимент ее не обрадовал. После этого им приятно было сидеть и разговаривать. Сергей рассказывал о том о сем, потом спросил о достопримечательностях города, но ответа не услышал, так как в это время вошел Николай Николаевич.

Он пригласил Сергея в кабинет. Некоторое время они сидели молча. Лицо у Николая Николаевича было строгое, и он сказал, что придется подождать денька два… Оказалось, что специалисты еще не сообщили своего мнения.

Прошло два дня, и утром, когда Сергей снова вошел в кабинет Николая Николаевича, тот сообщил:

— Ну, Сергей Тимофеевич, все идет хорошо! Специалисты одобрили пятилетний план Усть-Невинской… К тому же есть и еще одна важная новость…

— Какая? — вырвалось у Сергея.