Кавказ

Годы розеновского правления были периодом неудач. Лишь с приходом Михаила Семеновича Воронцова началось наведение элементарного порядка. Главное в Воронцове не титул, образованность и благородство, на что упирает А. Дюма, а талант администратора, стремление к реформам.

Необычной была биография и князя Барятинского, которого Дюма запечатлел в «Кавказе». Барятинский воспринимал себя в первую очередь как носителя древнейшей княжеской фамилии, как одного из столпов российской государственности. Ярый англоман, Барятинский уважал свободу других людей, и когда ему приказали наладить жандармское наблюдение за Дюма, он на словах согласился с этим, но на самом деле никакого наблюдения, видимо, не установил.

А. И. Барятинский женился лишь в 47-летнем возрасте на Елизавете Давидовне Орбелиани, той самой двадцатилетней красавице, которой восхищался Дюма. Только во время Дюма она была Давыдовой — женой адъютанта Барятинского, неоднократно упоминаемого писателем. Роман с Е. Д. Давыдовой тянулся много лет. И лишь в 1863 году влюбленные повенчались в Брюсселе. Уйдя в декабре 1862 года в отставку, Барятинский жил за границей — в основном в Англии. Барятинский передал Дюма письмо Ростопчиной.

Евдокия Петровна Ростопчина (урожденная Сушкова) (1811–1858) — русская поэтесса. В 1833 году была против воли выдана замуж за А. Ф. Ростопчина, сына московского главнокомандующего в 1812 году — того самого графа Федора Васильевича Ростопчина, кого молва считала виновником московских пожаров при отступлении русских из Москвы и кого Наполеон назвал «сумасшедшим» и «поджигателем». Брак с молодым Ростопчиным был неудачным и вскоре фактически распался.

С двадцатилетнего возраста Евдокия (себя она чаше именовала Авдотьей) Ростопчина публиковала стихи, около сорока из них положены на музыку. Скончалась 3 декабря 1858 г. в Москве.

Оригинал письма Ростопчиной написан по-французски. Впервые это письмо опубликовал Дюма в «Кавказе», в России письмо было впервые напечатано в переводе И. П. Роборовского в том же «Кавказе». Затем письмо уже в новом переводе было издано в «Русской старине» в сентябре 1882 года (с 615–620).

В 1890 г. в Петербурге вышел двухтомник произведений Е. И. Ростопчиной, предисловие к которому написал ее брат Сергей Сушков. Он привел подробные выдержки из письма сестры к Дюма и закончил этот раздел предисловия такими словами: «В напечатанной Александром Дюма заметке о Лермонтове, написанной для него графиней Ростопчиной, встречаются некоторые неверности и ошибки, которые Евдокия Петровна не могла ему сообщить, и остается думать, что они произошли по недосмотру и всем известной поспешности Дюма в его литературных работах».

Какие «неверности и ошибки» он обнаружил. С. Сушков не сообщает.

Мы сверили приводимый Дюма текст письма с текстом, помешенным в сборнике «М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников» (Пенза, 1960, с. 231–230), и никаких мало-мальски существенных различий не обнаружили.

В Тифлисе на грузинском языке издавался журнал «Цискари» («Заря»).

Редактором его был Иван Кереселидзе. В декабре 1858 года в двенадцатом номере журнала (с. 271) в рубрике «Разные вести» сообщалось: «С 1 декабря с.г. в Тифлисе находится выдающийся французский писатель Александр Дюма, который недавно посетил редакцию нашего журнала. Всемирно известный романист всегда делает это, приехав в другую страну. Кто читал «Графа Монте-Кристо», несомненно хорошо знаком с творчеством этого писателя. Тем же, кто не читал его, постараемся предоставить эту возможность, ибо редакция уже располагает переводом романа».

В редакции «Цискари» был устроен прием в честь Дюма. Чем он окончился, Дюма юмористически описывает в «Кавказе».

А какова судьба перевода «Графа Монте-Кристо», о котором упоминает Кереселидзе? Первый перевод этого романа на Грузинский язык вышел лишь в 1953 году.

Работая в фондах Литературного музея им. Г. Леонидзе, я обнаружил рукопись Кереселидзе: это были 86 страниц перевода «Графа Монте-Кристо» на грузинский язык. Было высказано предположение, что перевод не был доведен до конца и потом затерялся. В фондах Литературного музея хранится и автограф Дюма перевода на французский язык стихотворения Лермонтова «Горные вершины». Попал он в музей скорее всего из обширнейшего архива А. И. Барятинского.

Я стою на том месте, где когда-то был караван-сарай Тамамшева, в одном крыле его помешался дом Зубалова. В те годы площадь была совсем иной, ее бы Дюма сейчас и не признал. Фактически не сохранилось ни одного дома той поры, кроме здания Музея искусств, которым в середине XIX столетия владел Яков Леванович Зубалов — родственник Ивана Зубалова. В самом начале проспекта Руставели возвышается бывший дом наместника Кавказа, ныне Дворец пионеров. Все же остальное воздвигли уже относительно недавно.