Кавказ. Выпуск XIV. Покорение Эльбруса

Центральный хребет Кавказа, каким я его только что описал, представляет почти непреодолимые трудности для перевозки продовольствия и другого необходимого снаряжения для обеспечения многочисленного конвоя, без которого нельзя путешествовать в этих краях. Узкие тропки, впервые протоптанные нашими лошадьми, часто вели нас множеством поворотов на половине склона, почти перпендикулярного горе; вершина ее была окутана туманом, а подножие омывалось стремительным потоком. Понятно, что такие дороги – не проезжие для повозок; мы были вынуждены оставить позади себя большую часть наших запасов и оружия; даже верблюды, которые везли наши кибитки, не могли больше нас сопровождать. Недостаток корма, а порой даже и дров, не были наименьшими из неудобств; нужно было все везти издалека и порой тропами еще более опасными, чем те, которыми мы шли.

Дороги по плоскогорьям Передового хребта Кавказа приносят меньше трудностей, тем не менее они проходимы только для местных повозок на двух колесах и запряженных волами. На высотах встречаются огромные равнины и, следовательно, достаточно хорошие дороги, но часто приходится вдруг останавливаться перед глубокой долиной, в которую нужно спуститься, чтобы снова выйти с противоположной стороны. Мы были вынуждены пойти по дороге шириной всего лишь несколько футов, с одной стороны окаймленной скалами, а с другой – пропастью, и которая спускалась со множеством поворотов. В этих случаях волы не могли больше удерживать повозки. Нашим пехотинцам приходилось объединять свои усилия, чтобы не дать повозкам сорваться в пропасть; перевозка оружия встречала почти непреодолимые препятствия особенно часто. Нужно было иметь много смелости и несокрушимой стойкости, чтобы все это превозмочь. Именно здесь множество раз мне предоставлялся случай наблюдать и восхищаться субординацией и порядком, царившим и в наших войсках; неустрашимость воодушевляет наших солдат.

Несмотря на опасности на каждом шагу, на всякого рода лишения, которым мы подвергались, их причины не вызывали ни малейшего интереса у большинства людей, из которых состоял наш конвой, – ни один не роптал; все время та же деятельность во время перехода и то же веселье в лагере.