Кавказская война

Само собою разумеется, что наступать подобным образом от окружности к центру, везде разрабатывая местность, было бы невозможно для самой многочисленной армии, если б пришлось наступать со всех сторон. Восточная группа гор, которою в то время овладел мюридизм, имеет около девятисот верст в окружности. Все это горное пространство до такой степени загромождено хребтами, прорыто ущельями, одето наполовину непроницаемой чащей лесов, что даже на рельефной карте представляет совершенный хаос, в котором глаз с трудом схватывает главные очертания. Нужно было бы употребить полвека, если не больше, и пожертвовать полумиллионом солдат, чтобы сделать доступной всю страну, хребет за хребтом, ущелье за ущельем, преодолевая на каждом шагу ожесточенное сопротивление горцев. Но, несмотря на действительно хаотичный вид, этот военный театр имеет, как и всякий другой, свои стратегические линии, владение которыми решает владение известною частью края. Хребты, доступные только летом, разрезают его на части почти самостоятельные; реки, прорывающие бездонными пропастями высокий горб Кавказа, образуют линии самой прочной обороны. Даже племенные деления в горах составляют такие же резкие грани, как и природные черты, по взаимной неприязни племен, сдержанной, но не уничтоженной мюридизмом; грани, которые могли служить этапами завоеванию. Стратегические линии существовали; но только для того, чтобы разглядеть их в такой загроможденной местности, нужен был глаз полководца, которого долго не появлялось на Кавказе; для того, чтобы подойти к ним как следует, нужно было совершенное знание здешней войны. Но, если в продолжение восемнадцати лет, с того времени, как главные усилия были снова направлены против восточного Кавказа, и до последнего трехлетия в кавказской армии не появилось первоклассного военного человека, который умел бы покорить горы, то, конечно, были умные и чрезвычайно опытные генералы, которые могли бы идти к этой цели хоть медленно, но верно, и во всяком случае сдержать дальнейший напор мюридизма. Но вот в чем состоит главный недостаток человеческой власти в целом мире — полное понимание современности принадлежит только умам первостепенным, которых мало на свете; круг идей людей обыкновенных, хоть и умных, так же, как и массы, определяется не действительною современностью, но периодом, непосредственно ей предшествовавшим, который успел уже высказать, согласить свои понятия и пропитать ими общее мнение. Если в текущем периоде складывается что-нибудь новое и развивается быстро, очень умные люди все-таки подступают к нему со старыми приемами, покуда долгая неудача их не забракует, и постоянно отстают от действительного положения вещей. Совершенно так случилось на Кавказе.