Кавказская война. Том 1. От древнейших времен до Ермолова

Лишенный владения, Шейх-Али-хан остался в русском лагере почетным пленником. Он пользовался, однако же, слишком большой свободой, и на его сношения с туземцами никто не обращал внимания. А между тем, под личиной чистосердечной преданности русским, Шейх-Али деятельно готовил все способы к побегу. Однажды, восхищая всех лихой джигитовкой, он вдруг поскакал на крутую гору, где виднелись какие-то конные люди, и джигитовка обратилась в настоящее бегство. Напрасно дежурный офицер тотчас же послал в погоню казаков, они не попали на след, и хан исчез, можно сказать, на глазах целой армии. Побегу этому сначала не придали большого значения, но вскоре Шейх-Али явился в Дагестан и, как увидим, наделал много хлопот не только Зубову, но и его преемникам.

За покорение Дербента императрица пожаловала Зубову Георгия 2-ой степени, бриллиантовое перо на шапку и алмазные знаки ордена св. Андрея Первозванного; все генералы, участвовавшие в этой экспедиции, получили Анненские ленты, а поручик Чекрышев, как первый вошедший на башню, награжден орденом св. Георгия 4-ой степени.

Молва о падении Дербента быстро распространилась по всему Дагестану, и горские владельцы, наперекор друг перед другом, спешили в лагерь с изъявлениями покорности.

Почти одновременно со взятием Дербента особый отряд генерал-майора Рахманова занял Баку, а генерал Булгаков овладел Кубинским ханством. Между тем главные силы, простояв под стенами Дербента около двух недель, также двинулись дальше и покорили Шемаху, владетель которой, Мустафа-хан ширванский, впоследствии оказавший русским истинные услуги, теперь бежал к персиянам.

Зубов восстановил спокойствие в городе, а ханство передал в управление родному дяде хана, Кассиму, выражавшему русским совершенную преданность и, конечно, не преминувшему взбунтоваться при первой же возможности.

Нужно сказать, что измена давно уже свила себе гнездо в самом русском лагере. Брат шаха, Нури-Али-хан, владетель одной из богатейших прикаспийских провинций, боясь мести аги Мохаммеда за то, что не хотел уступить ему жеребца, купленного за четыре тысячи червонцев, за год перед тем бежал в Петербург и просил о заступничестве. Когда граф Зубов прибыл в Кизляр в качестве главнокомандующего, с ним вместе приехал и Нури, рассчитывавший в случае успеха русских сесть на персидском престоле. Ему оказывались в русском лагере всевозможные почести: он имел особую свиту, простиравшуюся до ста человек персиян, и получал значительное содержание от русского правительства; кроме того, Зубов подарил ему все драгоценности, оставленные в лагере дербентским ханом. Богатства и почести не сделали, однако же, Нури лучше и благороднее; как истый персиянин, он не имел никакого понятия о нравственном благородстве и был всегда готов на самую коварную измену.

В это время шекинский и карабагский ханы, устрашенные участью Ширванской области, заключили тайный договор действовать сообща в борьбе с русскими, а к ним скоро присоединился и старый Кассим-хан. Нури, подкупленный, как говорят, красотой дочери карабагского хана, славившейся тогда в Закавказье, принял участие в заговоре, взял на себя обязанность убить графа Зубова. Уже был назначен день, в который Нури должен был проникнуть в ставку главнокомандующего и, пользуясь тем, что Зубов никогда не держал около себя никаких охранных караулов, собственной рукой поразить его кинжалом. Смерть юного полководца должна была послужить сигналом к общему нападению на лагерь и доставить ханам победу, а Нури – обладание первейшей карабагской красавицей.

Счастливый случай открыл этот страшный заговор. Утром того дня, когда Зубов должен был погибнуть, Нури, джигитовавший на своем любимом коне, обронил с головы папаху, из которой выпала записка.

Ее нашел казак и немедленно представил главнокомандующему. То было письмо одного из заговорщиков. Нури тотчас арестовали и отправили в Астрахань, а русские войска немедленно заняли Шекинское и Карабагское ханства. Зубов не находил прямых улик к обвинению ханов в заговоре, а потому и сохранил за ними власть и звание правителей, однако же заставил их дать аманатов и присягнуть на подданство России.

Едва рассеялась собиравшаяся гроза над главным станом, как черные тучи стали подниматься на русских со стороны Дагестана. Бежавший туда Шейх-Али-хан успел взволновать умы легковерных горцев и, заключив союз с Сурхай-ханом кизикумыкским, решился внезапно напасть на город Кубу и истребить отряд генерала Булгакова.