Кавказская война. Том 5. Время Паскевича, или Бунт Чечни

Прежде, нежели мы перейдем к описанию дальнейших событий, необходимо бросить беглый взгляд на внутренний политический строй закубанских племен и их взаимные отношения. Все они делились на две группы: к первой принадлежали шапсуги, натухайцы, убыхи и абадзехи, имевшие у себя республиканский образ правления; другую составляли темиргоевцы, кабардинцы, бжедухи, бесленеевцы, махошевцы и иные, управлявшие родовыми князьями. Во главе этих последних народов, по рыцарской отваге, по благородству чувств и даже благовоспитанности, стояли темиргоевские князья. От них перенимались моды, дворянские обычаи и даже манеры всеми закубанскими племенами, – и это главенство досталось им по наследству от предков.

Предание адыгского народа говорит, что у знаменитого Инала (потомка Кеса, родоначальника всех черкесских князей) было четыре сына: Темрюк, Беслан, Капарт и Зеноко. Инал при жизни разделил все свои владения на четыре удела и раздал их в управление своим четырем сыновьям, которые стали родоначальниками нынешних черкесских племен: от Темрюка произошли темиргоевцы, от Беслана – бесленеевцы, от Капарта – кабардинцы, и только одни шапсуги не приняли названия четвертого сына Инала, Зеноко. Сам Инал остался жить среди темиргоевцев. Но Темрюк, которого черкесские песни называют человеком “железного сердца”, скоро восстал на отца, лишил его власти и объявил себя одного князем над всеми князьями. Братья не признали его гегемонии; но Инал, которого народ причисляет к лику святых, смирился с судьбой и, умирая, завещал сыновьям почитать темиргоевского князя – “князем над князьями”, в память того, что сам он, властвуя над всеми черкесами, имел пребывание среди темиргоевцев. Князья Болотоко – прямые потомки Темрюка, и потому ни одна из княжеских фамилий за Кубанью не пользовалась до позднейших времен таким значением и влиянием, как эта фамилия. Древность ее свидетельствуется, между прочим, двумя народными поэмами, дошедшими до нас из глубокой старины и составляющими перлы черкесской поэзии. Одна из этих поэм, “Кыз – Бурун”, составлена длинными размерами наподобие гекзаметров и поется закубанскими горцами с аккомпанементом трехструнного инструмента. В поэме рассказывается о том, как князья большой Кабарды хотят посадить для княжения над бесленеевцами одного из своих князей, тогда как у бесленеевцев еще остался наследником малолетний потомок Беслана. Обе стороны вооружаются. Бесленеевцы как слабейшие приглашают к себе на помощь все закубанские черкесские племена и крымского хана. Здесь в поэме описываются все народы, участвовавшие в союзе, и перечисляются все княжеские и дворянские рода их. Бой происходит у Кыз-Буруна в Баксанском ущелье. Кабардинцы укрепляют свою позицию опрокинутыми арбами. Темиргоевцы разбрасывают арбы и врываются в укрепление. Победа остается за закубанскими черкесами, и кабардинцы отказываются от своих притязаний. Таково окончание поэмы.

В другой исторической песне описывается взятие Дербента (Демир-Хану). Здесь было все лучшее черкесское дворянство, и князья Болотоко отличились такой храбростью, что крымский хан дает этой фамилии титул “черного хана”, – другими словами, он передает им все свои права и прерогативы там, где не управляет народом лично. У черкесов поэма эта имеет такое же значение, как у нас родословные дворянские книги. И те фамилии, о которых не упоминается в песне, не могут считаться коренными дворянскими фамилиями.

В то же время, к которому относится описываемое событие, темиргоевцы делились на две части, управляемые членами одной и той же фамилии. Одна часть, обитавшая в верховьях Лабы и имевшая во главе своей Джембулата, питала непримиримую вражду к России; другая, сидевшая по левому берегу Кубани, напротив, была сторонницей русского протектората и дорожила своим положением.

Пока управлял прикубанскими темиргоевцами старый князь Мисост Болотоко, среди них господствовало согласие. Но едва умер старик, как его молодые преемники, Шумаф и Тау-Султан, поддались влиянию враждебного нам Джембулата и бежали со всеми подвластными им аулами в горы.

Получив об этом известие, Эмануэль сам прибыл в Усть-Лабинскую крепость. Здесь он узнал, что бегство темиргоевцев сопровождалось вероломным убийством нескольких казаков, случайно находившихся у них в аулах, что они истребили паром, с целью замедлить наше преследование, и, наконец, атаковали команду черноморских казаков, возвращавшуюся домой, причем офицер и несколько казаков были убиты. Этого бы конечно не случилось, если бы казаки, знавшие в лицо многих темиргоевцев, не приняли их за мирных, чем они и были в действительности до этого времени. Эмануэль решился преследовать мятежников с тем, чтобы настигнуть их прежде, нежели они успеют проникнуть в непокорные нам земли. Тотчас сформированы были два отряда: один выступил из Прочного Окопа под командой генерала Антропова, другой – из Усть-Лабы под личным начальством самого Эмануэля. Отряды должны были действовать по обоим берегам Лабы, а затем, соединившись в ее верховьях, напасть на самого Джембулата.