Кавказцы или Подвиги и жизнь замечательных лиц, действовавших на Кавказе. Книга I, том 1-2

На другой день после этого дела, когда кабардинцы увидели, что русские снова готовы идти на них, то прислали письмо, в котором просили пощады, уверяя присягою и всем, что считали по своей вере святым, что раскаиваются в своих злодеениях, обещали быть верноподданными Государю Императору и избрать и учредить все, что надобно. «К этому принуждены они были, – прибавляет Глазенап[12], – не увещаниями, которые на них никакого влияния не делают, а военною рукою».

18-го числа Глазенап обязал выбранных судей присягою, а прочих клятвенным обещанием в том, что будут неизменно верноподданными России и все повеления исполнять. Усмиря их таким образом, Глазенап, 22-го числа, воротился благополучно в наши границы.

При этом двукратном поражении кабардинцев, Государь Император, находя распоряжения Глазенапа деетельными и благоразумными, – как выражено в Формулярном о службе его списке, – в Высочайшем рескрипте от 21-го июля 1804 года изволил изъявить Григорию Ивановичу совершенное Свое удовольствие; а вслед за тем, 23-го августа, за усмирение кабардинцев, которых, – опять по выражению послужнаго списка, – искусным распоряжением привел он в надлежащее повиновеиие и восстановил у них вновь выбор родовых судей и, в частности, за подвиги в сражении 14-го мая, он Всемилостивейше пожалован орденом Св. Равноапостольнаго Князя Владимира 2 ст. большаго креста. В начале этого похода при главном начальнике, в его свите, и в обществе между преданными России горскими князьями, виден был кабардинский князь, считавшийся в лейб-гвардии Казачьем полку, полковник Росламбек Мисостов, из значительнейшей кабардинской фамилии.

Вдруг, к общему изумлению, он скрылся из лагеря. Не долго терялись в догадках о причине к такому поступку. У Росламбека был племянник, молодой человек, не окончивший еще курса воспитания на руках ментора своего (аталыка), – как водится у черкесов, знаменитаго наездника и, если хотите, разбойника, – наставляющаго прежде в теории, а потом в практике разбойническому ремеслу. В одной из практических лекций на охоте за чужбиною, он был застрелен казаками. Росламбек, – надобно заметить, всегда нам преданный, – узнав об этом, воскипел, как азиатец, кровомщением, доходящим у них до исступления и помешательства. Удалившись из лагеря, он собрал своих подвластных со всеми семействами, и, напав на мирных абазинцев, живших около Кубани, принудил и их, волею и неволею, вместе с собою бежать в горы.

По получении донесения об этом происшествии, немедленно был отправлен генерал Лихачев с отрядом к Кубани, для преследования и возвращения беглецов; отряд же Глазенапа, в июне месяце (1804), направлен опять на реку Баксан до вершины Кис-Бурунскаго ущелья, для преграждения пути другим кабардинцам к бегству, вслед за первыми бунтовщиками.

Лихачев форсированным маршем поспешил к Кубани, но достигнув до Каменнаго моста, узнал, что Росламбек был уже за рекою и что при нем находится сильная партия из кабардинцев, абадзехов и закубанцев. Это не остановило предприимчиваго генерала. Взяв с собою шестидневный провиант, он пустился за Кубань; но едва успел отойти от реки на один переход, как был атакован превосходными силами. Трое суток сряду Лихачев сражался с свойственною ему храбростию, но убедившись, что ничего решительно сделать не мог, начал отступление. Однако мирные абазинцы, пользуясь этим временем, с своими семействами перебежали к нашим войскам и были направлены к границам. Неприятель жарко преследовал отряд, и бой кипел беспрерывно. При обратной переправе чрез Каменный мост, – природою в вершинах Кубани созданный, – натиск горцев особенно был силен и при этом, второпях, одно из наших орудий с моста свалилась в реку.

Отряд, отойдя не более двух верст, остановился и присоединил к себе вагенбург. Преследование прекратилось.

На другой день Росламбек начал присылать своих гонцев, и, говоря о раскаянии и покорности, просил личнаго свидания с Лихачевым, один на один. Согласие дано и, вдали от лагеря, они съехались. Росламбек просил Лихачева, как давнишнаго знакомаго, исходатайствовать ему прощения, оправдываясь в своих поступках тем, что он, как мусульманин, не потеряв чести и не лишившись благословения пророка, не мог оставить без мщения смерть племянника, и обязан был воздать кровь за кровь. Но когда это совершено, то готов сам, вместе с кабардинцами и абазинцами, оставшимися при нем, возвратиться на прежнее место жительства. При этом, между прочим, он объявил, что утопленное орудие приказал в сохранности доставить, ибо ему хорошо известна ответственность за подобныя потери. Лихачев дал обещания и ручательства, какия только мог и считал в праве сделать, и расстался весьма довольный Росламбеком.

На другой день послана была 16-го егерскаго полка рота капитана Волкова, 35 казаков и несколько артиллеристов, под командою майора Пирогова, для извлечения из Кубани орудия.