Кавказцы или Подвиги и жизнь замечательных лиц, действовавших на Кавказе. Книга II, том 3

11-го наш герой был в упорном деле между Герлицом и Лаубаном, а 12-го при самом Лаубане. Отсюда Милорадович, у которого глаза совсем опухли от трудов и бессонницы, поехал в главную квартиру, где Государь милостиво приглашал его провести несколько дней в покое. С графом был и Сипягин. Таким образом, после 20-ти дневного пребывания под ядрами, очутился он при Императорской квартире, где все было спокойно и где бури авангарда слышались только издали.

«Немудрено было заболеть и графу! – пишет офицер его штаба[29].– Он каждые сутки переменял по 6-ти лошадей и каждая доходила под ним до крайней усталости. Один он казалось не уставал. Случалось, что, разослав всех нас, он сам исправлял должность адъютанта, отдавая изустно приказания полкам. Он был везде сам.

Туда только разве не ездил, куда отправлял за себя полковника Сипягина; ибо там шло все хорошо!»

20-го мая Николай Мартьянович назначен начальником Штаба резервных войск; а 25-го мая заключено было Пошвицкое перемирие и наш герой, чувствуя ослабление своего здоровья, отправился на Теплицкие воды, где оставался до возобновления военных действий. Они начались в первых днях августа. Сипягин явился к Милорадовичу. По-прежнему исполняя при нем должность начальника штаба, он участвовал в сражениях 14-го и 15-го августа под Дрезденом, и 17-го и 18-го под Кульмом, – окончившихся совершенным истреблением корпуса Вандама, – в ряду битв, ознаменованных со стороны Русских доблестными подвигами, которых не исказят ни зависть, ни злоба. В эти памятные дни Сипягин подтвердил свою славу в армии и бриллиантовые знаки к ордену Св. Анны 2-го класса и чин генерал-майора, в который Николай Мартьянович пожалован 15-го сентября[30], были наградами ему за новые отличия.

Потом наш герой, опять вместе с Милорадовичем, деетельно участвовал в знаменитой трехдневной «битве народов» под Лейпцигом, 4-го, 6-го и 7-го октября. Наконец, когда в 1814 году победныя знамена Александра развеелись за Рейном, Сипягин сражался: 2-го марта— при Арсисе, – где была последняя встреча Благословенного с Наполеоном, и в знаменитый день 18-го марта – под стенами Парижа, – командуя особым отрядом.

Свидетель распорядительности Николая Мартьяновича, Император Александр назначил его, 2-го апреля, своим генерал-адъютантом и пожаловал ему орден Св. Георгия 3-го класса. Почти все союзные монархи украсили Сипягина орденами: император Австрийский наградил его орденом Марии Терезии меньшего креста и Св. Леопольда 2-го класса; король прусский – «Красного орла» 2-го класса, «за заслуги», и «Железнаго креста»; король баварский – военным Св. Максимилиана; король французский – Св. Лудовика и король Шведский – «Меча» 1-го класса.

По возвращении гвардии в Россию, Сипягин был назначен, 1-го сентября[31], начальником Штаба Гвардейскаго Корпуса и пять лет неусыпно заботился о приведении его в отличное устройство. Между первыми мерами, принятыми Николаем Мартьяновичем, было составление «Общества Любителей Военных Наук» или «Общества Военных Людей», заведение при Штабе отборной Военной Библиотеки[32] и учреждение типографии, литографии и арсенала.

Военном Журнале, – издававшемся при Гвардейском Штабе, – под непосредственным участием Николая Мартьяновича, – в 1817, 1818 и в начале 1819 годов. Вообще этот журнал богат важными и любопытными статьями, между которыми есть многие, относящияся к теории военного дела и к истории войны с Наполеоном – принадлежащие перу самого начальника Штаба.

В первой книжке журнала, Николай Мартьянович писал: «Зная, сколь занимательно должно быть для соотечественников наших верное описание военных действий 1812 и 1813 годов, я обязанностию считаю сообщить им все те по сему предмету сведения, которые по званию моему в декабре 1812 года начальника Штаба авангардных, а в 1813 году арриергардных войск, собрать я мог. Описание сие, составленное из подлинных сведений, полученных мною от разных корпусов наших и союзных армий, заключает в себе достопамятный и полный славы для Россиян период времени от декабря 1812 и 1813 год. Предваряю читателей, что единственное достоинство предпринятаго мною труда есть точность и верность описуемых происшествий и желание представить соотечественникам моим военные действия в настоящем их виде, а не так, как иностранные журналы их описывали, где к удивлению встречал я не только большие недостатки, но даже непростительные в движениях и действиях войск ошибки. Для большей ясности читателям, разделив описываемые мною военные действия на 10 записок*, я намерен помещать ежемесячно по одной из них с картами движений и планами сражении в Журнале, издаваемом при Главном Штабе Гвардейскаго Корпуса. Много сочту себя награжденным, если записки сии будут способствовать хотя несколько тому, кто возьмет на себя историческое описание всей прошедшей войны».