Кавказцы или Подвиги и жизнь замечательных лиц, действовавших на Кавказе. Книга II, том 3

Немедленно по прибытии Николай Мартьянович принялся за украшение Тифлиса, так что возвратившиеся из похода не узнавали города и окрестностей. Площади в нем приняли вид правильный и украсились именами тогдашних побед; тропинки, едва проходимые, обратились в пространные улицы; а крутые каменные горы, опасные для проезжающих, были разработаны; сакли прикрылись красивыми заборами; на протяжении двух станций от города, вдоль неровного берега Куры, – где с трудом проходили повозки, – явилось превосходное шоссе, прочно и красиво устроенное. В Коджорах, – небольшой долине на высокой горе, – верстах в осьми от Тифлиса, – где находятся развалины дворца, служившего летним жилищем Грузинских царей, и в которой наши главнокомандовавшие проводили знойные дни, живя в палатках, Сипягин в самое короткое время устроил прекрасный каменный дом, в зале котораго соорудил весьма хороший фонтан, столь важный для прохлады в жарком климате. Все это было сделано руками пленных персиян и турок.

В то же время Николай Мартьянович заботился об учреждении богоугодных заведений и института для образования девиц, напечатал в ведомостях[38], что «начальство с величайшим удовольствием согласилось бы оказать пособие той особе, которая бы решилась учредить в Тифлисе училище для благородных девиц» представлял об учреждении Кадетского Корпуса, и был один из виновников преобразовании губернской гимназии и вообще устройства учебной части в Закавказском крае. Между прочим, он, по некоторым городам, завел школы для обучения детей тамошних уроженцев и аманатов горских народов, – с целию распространения среди их образованности и людности. Положено было: заложников повиновения азиатских народов впредь выбирать из младенческаго возраста. Возвращаясь в свои семейства, они должны приносить с собою пример кроткого образования и способствовать просвещению своих соотечественников, на коих имеют большое влияние, потому что обыкновенно суть дети владельцев или людей, пользующихся уважением своего народа. Настоящее поколение уже чувствует плоды благотворных попечений Сипягина. Училище для аманатов в Тифлисе было открыто во всерадостный день 25-го июня 1828 года и поручено особенному надзору Муштаида-Ага-Мир-Фета, верховного начальника Алиевой секты, – тогда Высочайше назначенного главою магометанского в России исповедания, – который, при открытии заведения, представлял своего сына в товарищи новым питомцам[39]. Чрез два месяца, т. е. незадолго до кончины Сипягина, в этом училище было уже 32 ученика магометанского исповедания, обучавшихся закону магометанскому, арифметике, языкам русскому и татарскому, и старания нашего героя в это короткое время оправдывались приятным образом: ученики знали уже различать русские буквы, а некоторые читали даже склады[40].

Аул на Кавказе. XIX век. Худ. Т. Горшельт.

Народная промышленность также обращала на себя полное внимание Сипягина. Для улучшения виноделия, столь важного в том крае, Николай Мартьянович решился выписать из Франции искусных виноделов, и учредить в Тифлисе Ферму садоводства, а для преобразования земледелия, находившагося здесь в младенческом состоянии, он предположил отправить 12 мальчиков из туземных жителей бедного состояния, для обучения сельскому хозяйству, в Земледельческую Школу Московского Общества Сельского Хозяйства[41]. Для споспешествования торговли им учреждена в Тифлисе ярмарка, торжественно открытая в 1828 году в день Покрова Пресвятой Богородицы, только с небольшим за неделю до его кончины.

Под своим председательством Николай Мартьянович учредил комитет издания Тифлиских Ведомостей, нашедших себе пространный круг читателей в России и послуживших основанием тамошних периодических изданий. Ведомости выходили на русском, грузинском, а с1829 года и на персидском языках и должны были служить умственным каналом, которым понятия европейския могли бы протекать на Восток, и мирить тамошние народы с незнакомою им до того Россиею.