Казачество. История вольной Руси

Кроме того, уплативший ясак получал право свободно продавать излишки мехов. Часто торговлей занимались сами сборщики, бравшие с собой запас товаров. Ехали и купцы, возникали ярмарки. И торговля была ясачным выгодна. Не пахло и никаким порабощением. Сибирские племена полностью сохраняли свои угодья, самоуправление, верования, традиции. Царские наказы требовали от воевод: «Приводить инородцев под высокую государеву руку ласкою, а не жесточью и не правежом». «Держать к ним ласку и привет и бережение, а напрасные жесточи и никакие налоги им ни в чем не чинить некоторыми делы, чтоб их в чем напрасно не ожесточить и от государевой милости не отгонить», городки и селения ставить только «на порозжих местах, а ясачных угодий не имать» [129]. Наконец, сибирские племена постоянно враждовали между собой. Отбивали скот, имущество, обращали пленных в рабов. А согласившиеся платить ясак получали защиту со стороны русских. Ну а в южных районах добавилась внешняя опасность. Здешним племенам приходилось выбирать — стать данниками степняков или подданными царя. Выбор в такой ситуации следовал однозначный. Остяки, вогулы, тунгусы, сибирские татары часто сражались плечом к плечу с русскими, отражая набеги. А для того, чтобы защитить ясачных на Енисее, в 1628 г. 300 казаков под командованием Дубенского построили Красноярск.

Конечно, допускать на свою территорию пришельцев и объясачиваться выражали желание не все. Первые контакты с местными часто бывали кровавыми. Казачьи экспедиции выдерживали нешуточные сражения со значительно превосходящими силами, сидели в осадах в своих острожках, старались захватить аманатов-заложников. Но затем устанавливались взаимовыгодные связи. Которые, кстати, обеспечивался еще и тем, что казаки, в отличие от западноевропейцев, отнюдь не считали жителей тайги и степей неполноценными «дикарями». Воспринимали их в качестве таких же людей, как сами. Уважительно относились к обычаям сибирских народов. И сами не гнушались учиться, перенимали местную одежду, виды жилья, формы ведения хозяйства.

От Енисея освоение Сибири пошло двумя путями. Северным, морским, от Мангазеи, и сухопутным от Енисейска. Точнее, этот путь тоже был водным. Главной целью поисков были новые реки, они служили дорогами в неведомые края. Казаки были на все руки мастера, а в экспедиции включали мастеров-корабелов, запас скоб, гвоздей. На реках делали челны или струги. Для морских плаваний служили кочи. Это были довольно крупные суда водоизмещением 35–40 т. Они имели особую выпуклую форму корпуса и малую осадку, что позволяло идти в прибрежной полосе, очистившейся от льда, а если коч все же попадал во льды, его выжимало на поверхность, и он мог, не погибая, дрейфовать со льдами. Коч имел мачту с парусами. Когда его строили не на верфи, а в ходе экспедиции, паруса делали из оленьих шкур. Существовали и навигационные приборы — глубинный лот, солнечные часы, компасы-«матки» [45].

На Енисее землепроходцы узнали, что восточнее есть река Лена. В 1627 г. на ее поиски отправились 40 казаков атамана Максима Перфильева и Ивана Реброва, в 1628 г. — десятник Василий Бугор с 10 казаками. Трудности приходилось преодолевать неимоверные. Без дорог форсировать «дебри непроходимые» и «кручи каменны», надрываться на волоках, перетаскивая грузы, зимовать в необитаемых местах, терпеть голод, морозы. Первым с донесением об открытии Лены вернулся Бугор, произведенный за это в пятидесятники. Он путешествовал 2 года, основав 2 пункта для сбора ясака. Оставил 2 казаков у устья Куты и 4 — у р. Киренги. Вот так и возникали новые поселения. Сперва зимовье — курная изба. Потом ее надстраивали, и получалось подобие башни. Обносили тыном — и это был уже острожек. Поселение разрасталось, ставились стены с башнями, и называлось уже городом. Строились церковь, съезжая изба (канцелярия воеводы), таможня, кабак. Из зимовий у устья Куты и на Киренге возникли Усть-Кут и Киренск. Вскоре были основаны Илимск, Братский острог. На Ангаре казаки встретились с бурятами, и отношения установились настолько дружеские, что в документах того времени бурят называли «браты», «братские люди», отсюда и Братск.

После донесения Бугра на Лену был отправлен отряд атамана Ивана Галкина. В нескольких боях победил пятерых якутских тойонов и «подвел под государеву руку». А затем сюда прибыл сотник Петр Бекетов с 30 казаками. И в 1632 г. основал г. Якутск. А экспедиция Перфильева и Реброва, первой отправившаяся на Лену, возвращаться не спешила. Спустилась по реке, основав Жиганск. В 1633 г. построила кочи, вышла в море и открыла р. Яну. Объясачила юкагиров, Перфильев с «меховой казной» и сведениями о новых землях отправился назад, а казак Иван Ребров «со товарищи» остался. И провел в здешних краях еще 7 лет. Проплыл еще восточнее, открыв р. Индигирку, потом отправился на запад, на р. Оленек.