Казачество в 1812 году

Победный исход боя решило появление на левом вражеском фланге подошедшего казачьего отряда генерал-майора Д. Е. Кутейникова. Тот действовал не менее решительно, чем атаман Платов, с ходу начав атаку бригады генерала Д. Дзевановского (2-й, 11-й и 16-й уланские полки, которые стояли уступами). Польская кавалерия в ходе боя оказалась расстроенной и стала, как и в первый день дела под Миром, стремительно отступать к местечку, по пятам преследуемая противником.

По ходу событий польские офицеры пытались остановить расстроенные эскадроны и привести их в порядок для боя, но их усилия успеха не имели. И уланы находились в паническом состоянии, и казаки преследовали неотступно. Преследование по дороге прекратилось только под самым местечком, в котором появился 1-й конно-егерский полк 19-й бригады генерала Тадеуша Тышкевича из 5-го (Польского) армейского корпуса князя Ю. Понятовского с конной полубатареей, которая успела развернуться для ведения огня ближней картечью.

На второй день боя под Миром атаман М. И. Платов ввел в дело 11 полков иррегулярной конницы (свыше 4 тысяч всадников) и 12-орудийную роту донской артиллерии. В атаках участвовали Киевский драгунский и Ахтырский гусарский полки (полторы тысячи человек). То есть силы победителей немногим превышали численность легкой кавалерийской (уланской) дивизии генерала Рожнецкого.

В первом крупном бою «грозы 12-го года» особенно отличился полк донцов под командованием полковника В. А. Сысоева 3-го. О роли сысоевского полка в памятном бою у местечка Мир историк В. И. Лесин рассказывает так:

«…Поляки настигли преднамеренно отступающую сотню смельчаков и ворвались в Мир, где ожидал их полк В. А. Сысоева. Казаки с ужасным гиканьем бросились на неприятеля.

Ошеломленные внезапным нападением, уланы оставили местечко, но тут же снова пошли в атаку. Началась жестокая рубка. Ржание лошадей, злобные ругательства людей, звон клинков, треск пик, разлетающихся под ударами сабель, – все слилось в какой-то невообразимый шум.

Противник дрался отчаянно…»

28 июня потери польских улан превысили 600 человек, в том числе 250 пленными. Их полки потеряли много коней. Платов доносил по команде, что его «урон был невелик» и определялся в 50 убитыми и сотню ранеными. Шестая часть из них пришлась на первый день, когда сысоевскими казаками для польских улан исполнялся «вентерь».

Двухдневный кавалерийский бой под местечком Мир 27 и 28 июня обернулся для «южной» группировки Великой армии под командованием брата Наполеона Вестфальского короля Жерома Бонапарта чувствительным поражением от платовских «степных ос». Вестфальцы к таким боям оказались не готовы: их легкая кавалерия во всем уступала казачьей коннице. Прежде всего в самом главном – желании победить.

Польский бригадный генерал Казимеж Турно, командир 29-й бригады легкой (уланской) кавалерии 4-й легкой кавалерийской дивизии потерпел под Миром полное поражение, был ранен и едва не попал в плен. Турно участвовал в Бородинском сражении, после Березины в его уланской бригаде осталось всего около 50 человек. Кавалеру ордена Почетного легиона в 1812 году повезло: он сумел вырваться из России. После себя Турно оставил мемуарные «Воспоминания польского офицера», в которых автор рассказывает и о злосчастном для его подчиненных (и для него самого) бое под Миром.

Популярные в Польше мемуары в начале XXI века были переведены на русский язык историком А. И. Поповым. В них нашлось место для яркого и достаточно достоверного, подробного описания боя под Миром, в котором мемуарист был ранен и едва не попал в плен к платовским казакам. Кавалер ордена Почетного легиона Казимеж Турно, лично хорошо известный Наполеону, свидетельствует в своих «Воспоминаниях»:

«Следуя по дороге на Турце, не видели никого, кроме казаков, башкир, калмыков, которые обычно двигались галопом, проскальзывая от оврага к оврагу, чтобы стрелять с более близкого расстояния…

В мгновение ока равнина у Симаково была затоплена легкими войсками. Я никогда не слышал воя столь ужасного, чем тот, который поднялся в этот момент…

Тогда толпы башкиров, калмыков и казаков обошли кругом эти неподвижные эскадроны, отрезая им отход и связывая их узлом. Три раза они повторяли атаки и три раза разбивались напротив линии, которая их отбрасывала. Более проворные казаки сыпали град пуль, и когда они в течение четырех часов исчерпали свой пыл, бой прекратился и была демаскирована легкая кавалерия.

Подготовившись, завывающая ватага, сделав поворот к лесу, который отделял нас от Гордеи, устремилась на левый фланг нашей развернутой линии; охватив этот фланг, она посеяла ужас и смерть в рядах 11-го и 2-го уланских (полков).

Генерал Турно истощал себя в тщетных усилиях, чтобы удержать регулярную кавалерию и прикрыть отступление; едва мы вышли из деревни, как ужасный беспорядок охватил все войска, эскадроны левого крыла обратились в бегство…»