Казачество в 1812 году

Корпус Шварценберга остановился в Белостоке Варшавского герцогства, не переходя близко лежащую российскую границу. Австрийцы знали, что по их пути идут только летучие отряды, а войска главных кутузовских сил им не противостоят. Однако полководец Голенищев-Кутузов не желал видеть австрийский корпус в Варшаве, приказав летучим отрядам занять Белосток. Переговорщик генерал-майор Щербатов, шеф 2-го Украинского регулярного казачьего полка, сумел убедить князя Шварценберга совсем покинуть российские пределы и оставить город Белосток.

Отряд Васильчикова 14 декабря вступил в оставленный австрийцами Белосток. Поскольку в городе не оказалось никакой власти, то пришлось «водворять в нем прежний порядок». Вскоре пришел кутузовский приказ: регулярным войскам встать на кантонир-квартиры, а казакам следовать за австрийским корпусом, наблюдая его движение.

За четыре дня до этого летучий отряд Дениса Давыдова занял город Гродно. И отсюда австрийцы ушли миром после переговоров. Местные польские шляхтичи вышли навстречу русским с мрачным видом, вооруженные саблями и пистолетами. Но Давыдов не допустил столкновения, объявив о гибели в России Великой армии императора французов.

По Гродно стали разъезжать казачьи патрули, не дозволявшие нигде собираться более пяти человек. Подполковник Ахтырского гусарского полка поэт-партизан Д. В. Давыдов приказал горожанам сдать все имевшееся у них оружие. Был подрублен топорами знаменитый гродненский столб, воздвигнутый местной шляхтой во славу взятия Наполеоном Москвы. Запылали разложенные казаками в центре города костры, на которых сжигались «призрачные картины, выставленные в разных домах, с аллегорическими насмешками над русскими».

Давыдов приказал разыскать местного ксендза, чрезмерно прославлявшего в своих проповедях императора Наполеона. В наказание ему было велено сочинить и произнести речь для предания проклятию Бонапарта, его армии грабителей и наполеоновских клевретов из числа польской знати. Этому ксендзу пришлось сказать много похвальных слов в адрес всероссийского государя, полководца Голенищева-Кутузова и его войска.

Было восстановлено богослужение в местном православном храме, который французы и их местные пособники превратили в фуражный магазин, свезя туда собранный с округи овес и пуки сена. Церковь быстро была очищена от этих запасов. Казаки говорили: «По делам чудотворцы наказали нечестивцев…»

…Изгнание Наполеона из России изменило социальное лицо казачьего сословия. Отечественная война 1812 года и последующие заграничные походы русской армии резко (вдвое) увеличили число дворянских родов в Войске Донском. Если до войны их насчитывалось около 400, то в 1815 году их насчитывалось до 800 фамилий донского казачьего дворянства. Объясняется такой резкий рост следующим обстоятельством.

Император Павел I Петрович указом от 22 сентября 1798 года «за ревностную службу Войска Донского» и «в знак признательности» за заслуги перед Российской державой повелел все казачьи чины приравнять к армейским чинам. Этот высочайший указ касался и других казачьих войск России. Теперь чин войскового старшины соответствовал чину майора, есаула – ротмистра, сотника – поручику, чин хорунжего – чину корнета.

Павловским указом казачьи офицеры получали права чинов Российской императорской армии, и в соответствии с «Табелью о рангах» имели право на получение дворянского достоинства. Для этого требовалось представить по команде документы о «беспорочной» службе. Таким правом обладали теперь казачьи офицеры, начиная с самого младшего чина хорунжего. Эта процедура заметно упрощалась, если испрашиваемый дворянства офицер имел боевые заслуги перед Отечеством и орденские награды, чему войны с наполеоновской Францией много способствовали. Так на рубеже двух веков завершился процесс превращения казачьей старшины в военно-служилое дворянство. Образовалось «общее Донское дворянское собрание».

Отечественная война 1912 года наложила свой отпечаток на общественную жизнь на Дону. Она практически замерла, поскольку все казаки от мала до велика отправились на защиту Отечества в составе войскового ополчения. «Отпечаток» большой войны на жизни Области войска Донского ушел в историю только после того, как платовские полки, овеянные мировой славой, проделали обратный путь из Парижа, с Елисейских Полей на берега Тихого Дона.

…Опыт, приобретенный казаками, прежде всего донскими, в войне 12-го года, когда армейское партизанство приобрело самый широкий размах, сослужил им хорошую службу в недалеком будущем, на Кавказе. Носители такого командирского опыта в лице В. Д. Иловайского, В. А. Сысоева, А. А. Карпова 2-го, В. В. Орлова-Денисова, К. И. Харитонова, З. Г. Попова, не раз становились во главе казачьих и сводных воинских отрядов, совершавших рейды в горы Чечни, в Нагорный Дагестан, в тылы турецкой и персидской армий в войнах начала XIX столетия в Закавказье.