Казачья доля: воля-неволя

Великий человек – так думал о нем казак, посмотрев рационально устроенное хозяйство барона и его удивительных лошадей – но вот же не побрезговал, с простым казаком за один стол сел. Михаил Андреевич просто вырос в собственных глазах. Значит, он может разговаривать почти на равных с богатым и деловым человеком. Ну, если и не на равных, то просто разговаривать…

Семен, в отличие от родителя, не удовлетворился только разговором с бароном Шпигелем будто ни о чем. Ему хотелось задать коннозаводчику еще кое-какие вопросы, которые не давали покоя, так и просились с языка: узнать, к примеру, с чего в делах коневодства надо начинать.?

Люциус Филиппович собирался на следующий день уезжать, и за ужином Семен, выбрав время, когда в разговоре возникла пауза, спросил его:

– А каких вы коней выращиваете, господин барон?

– Всяких, – ответил за гостя отец, неодобрительно взглянув на сына; чего, спрашивается, гостю досаждать?

– Предпочитаю орловских рысаков, – ответил тот, взглянув в глаза смотрящему на него с восхищением Семену. Умный молодой человек. Чувствуется, далеко пойдет, с такими-то любознательными глазами. – Со службы вернешься, могу взять тебя к себе на работу. Там все и увидишь. Ведь ты, Семен, как я понимаю, тоже разведением лошадей интересуешься?

– Интересуюсь, – выдохнул Семен. Но раз о его интересах говорить пока было рано, он продолжал спрашивать, пока не вмешался отец. – Эта самая орловская порода – наша или откуда-то с востока? Может, английская?

Шпигель одобрительно кивнул его интересу и, чувствовалось, что вопрос попал в точку. Люциусу Филипповичу и самому хотелось об этом поговорить.

– Орловский рысак – самый, что ни на есть русский, – сказал барон, -ибо вывел его никто другой, как граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский. Слышал о таком?

– Как не слышать. Братья Орловы посадили на престол матушку-императрицу Екатерину Великую.

– Правильно. К тому же, Алексей оказался отличным знатоком лошадей. За свою службу он получил от императрицы в Воронежской губернии земли вместе с крепостными. И решил в имении заняться выведением новой породы лошади: соединить в одной красоту, сухость и грацию арабских скакунов с мощью и рысистыми способностями западноевропейских упряжных пород. По повелению императрицы в распоряжение графа Орлова доставили лучших жеребцов и маток из дворцовых конных заводов, а также двенадцать трофейных жеребцов и девять кобыл из Аравии и Турции – наследие славных побед в Русско-турецкой войне 1774 года…

– Конечно, графу не трудно было новую породу выводить. Оттуда ему лошадей доставили, отсюда…, а ты только знай, скрещивай! – заметил с некоторой досадой Семен.

Небось, ему, как графу, никто царских лошадей для разведения не даст!

– Не скажи, – качнул головой барон Шпигель. – Граф Орлов и сам не скупился на расходы. В Турции он приобрел серебристо-серого арабского скакуна Сметанку за шестьдесят тысяч рублей серебром, в то время, как затраты всего государственного коннозаводства составляли тогда двадцать пять тысяч.

– Ну, и как этот Сметанка в России прижился?

– Прижился, но ненадолго. То ли дорога на него так плохо сказалась – два года его в Россию везли – то ли климат не подходил… Меньше года прожил. Оставил потомство – всего пять жеребят, из которых был отобран в производители один – Полкан. И вот от него через восемь лет был получен жеребец серой масти Барс. Он, наконец, выглядел тем самым конем, о которых говорят: хоть в подводу, хоть под воеводу… Граф сам испытывал его ездовые качества. А через семь лет Барса отправили на конный завод в село Хреновое Воронежской области…

Люба ненароком прыснула. Ну и назвали село!

– Восемь лет пришлось ждать! – не выдержав, опять вмешался Семен.

– Вот-вот, ты говоришь, купаться, а вода-то холодная!

Семен удивленно взглянул на барона. Тот усмехнулся.

– Не обращай внимания, это у меня поговорка такая… Да, коннозаводство – это тяжкий труд. И ждать хорошего результата порой приходится годами. Зато когда достигнешь своей цели, испытаешь такое счастье, выше которого и нет. А люди порой приезжают, купить коня, и недоумевают, почему он так дорого стоит…

Похоже, барон Шпигель до сих пор мысленно с кем-то спорил.

– Так что, молодой человек, сто раз подумайте, прежде чем заниматься таким делом, как коннозаводство. А вот в помощники ко мне захотите – милости прошу…

«Он не верит, что у меня может что-то получиться! – мысленно усмехнулся Семен. – Ну, что ж, посмотрим, если Бог даст, и меня не убьют, я тоже добьюсь своей цели!»

Глава девятая

Приближалось время ярмарки, на которую семья Гречко решила вывезти свой урожай. Прикинули, сколько самим понадобится, а остальное – в мешки и на телеги.

Ушли в прошлое времена, когда снопы молотили на каждом дворе каменными катками. Теперь Гречко вместе с девятью другими казаками купили в складчину локомобиль, и на нем, когда подошла очередь, смолотили снопы этой умной, как говорили, машиной.