Казачья Вандея

«Часа через 2–3 прибудет в Усть-Хоперскую 1-я конная сотня. Озаботьтесь квартирами. Фураж пусть сегодня дадут жители. К утру сено прибудет отсюда. Через 2–3 часа после 1-й сотни прибывает 2-я конная сотня, хорошо вооруженная. Послано за пулеметами. Завтра еще прибудут подкрепления. Общий подъем.

^{Войсковой старшина Голубинцев».}

Одновременно с этим было получено и распоряжение о высылке арестованных Ломова, Капустина и почтальона Перфильева с сыном. Арестованные в ночь были отправлены на хутор Большой. Настроение штаба улучшилось. Явилась бодрость и уверенность в успехе.

3 Чрезвычайный съезд вольных хуторов и станиц Усть-Медведицкого округа

26 апреля, после полудня, на всех дорогах, ведущих к хутору Большому, видны были конные и пешие группы вооруженных казаков, направлявшихся туда для мобилизации. Отряды сопровождались подводами с провизией. К 5 часам вечера хутор Большой представлял обширный военный лагерь. На площади у училища хуторские атаманы и офицеры проверяли списки, оружие, патроны. Хуторские отряды сводились в сотни и передавались назначенным мною командирам, которые немедленно уводили свои сотни на квартиры в указанные районы для заканчивания формирования: разбивки на взводы, назначения младших начальников, распределения и учета имеющегося оружия и патронов.

Несмотря на темный дождливый день, настроение было бодрое, приподнятое и деловое. На хуторе Большом к этому времени уже была сформирована конная сотня, несшая ближайшую охрану хутора; от нее для охраны мобилизации и для разведки мною были высланы разъезды по направлению на Усть-Медведицу и Царицу.

С формированием приходилось особенно торопиться, т. к. из Усть-Хоперской, через несколько часов после моего прибытия на хутор Большой, были получены тревожные сведения, что нервность там усиливается, и являлась опасность, как бы Усть-Хоперцы не начали войны с посылки делегации.

Следует еще учесть, что хутор Большой в связи с событиями у Чистяковки мобилизовался еще 24 апреля, но сейчас же, после порыва, и здесь уже началась реакция и страх расправы и ответственности уже заметно чувствовался.

— Еще бы, какая смелость! Объявили войну России! — шептали малодушные.

Весть о мобилизации станицы Усть-Хоперской и приглашение всем хуторам и станицам Усть-Медведицкого округа прислать своих делегатов в тот же день разнеслась по всем станицам к югу от Дона и 26-го вечером на хутор Большой стали прибывать делегаты и представители от хуторов и станиц: Усть-Медведицкой, Распопинской, Краснокутской, Перекопской, Клецкой, Кременской и даже Чернышевской и Ново-Григорьевской. Успех Усть-Хоперской мобилизации произвел на всех огромное впечатление и поднял дух.

Под влиянием этого впечатления в ночь с 26 на 27 апреля в училище состоялся Чрезвычайный съезд хуторов и станиц Усть-Медведицкого округа.

Выслушав мой доклад о положении и о дальнейшем плане действий, а также доклад усть-хоперского делегата И. П. Короткова (впоследствии члена Войскового Круга), Съезд решил присоединиться к усть-хоперцам и немедленно мобилизовать все станицы и хутора Усть-Медведицкого округа, избрав начальника Усть-Хоперского отряда, войскового старшину Голубинцева Александра Васильевича, командующим Освободительными войсками вольных хуторов и станиц Усть-Медведицкого округа.

Затем по моему предложению были избраны Совет вольных хуторов и станиц и Продовольственная комиссия.

Привожу по памяти постановление Съезда: