Казачий дух

Теперь Гришка ловко набросил аркан на камень, притулившийся на самом краю стены, он кошкой вскарабкался на верх. Затем помог Чигирьке одолеть последний барьер, втащив того к себе за шиворот. Снизу было видно, как два молодца встали на краю пропасти и неторопливо принялись сматывать веревку в мотки. Станичники понимали, что ничто не сможет отвлечь их от этого занятия — своими медленными действиями скалолазы гасили возбуждение, накопившееся у них внутри. Они и сами с трудом удерживали радость за соплеменников, заставивших покориться их воле неприступную скалу. Панкрат огладил усы и с улыбкой оглянулся на дядюку Савелия, а тот унимал довольство похмыкиванием в пышные усы. Если бы такое случилось в ином месте и при других обстоятельствах, то по кругу пошла бы гулять восьми стаканная чапура с хмельным чихирем, сейчас же всем приходилось только ждать результата от смелой вылазки собратьев. Наконец скалолазы опустили головы вниз для того, чтобы получить моральную поддержку и подтверждение от командира на свои дальнейшие действия. Панкрат поднял руки и повел ими в сторону поворота. Обе фигуры сразу пропали из поля зрения.

— Никита, помнится, ты был мастак стрелять абреков как бешеных бирюков. Не забыл, как действовал в ауле Цахтуры, когда мы тебя из ямы освободили? — обратился полковник к Никите Хабарову, атаману ищерских казаков.

— Такое забыть невозможно, — откликнулся ищерец. — Я и сейчас готов спросить с них за тот должок.

— Тогда продвинься до поворота и возьми на прицел басурманов, если они вздумают оглядеть дно ущелья.

Сотник перекинул ружье со спины на грудь, спешился и без лишних слов отправился исполнять приказ. Его широкоплечая фигура протиснулась между разведчиками, затерялась в нагромождениях камней. Снова томительная тишина повисла над войском терских казаков, кто-то подбирал повод, готовясь удержать лошадь от рывка, когда по ущелью прокатится гром от выстрелов, кто-то старательно оглядывал себя, проверяя, все ли оружие под рукой. Дядюка Савелий с Захаркой, Петрашкой и французом Буалком снова отправились в середину сотен, на те места, на которых походный атаман приказал им держаться в начале пути. Они понимали, что в отличие от казаков из других станиц, полковник надеется на взаимодействие с ними без слов.

И гром не заставил себя ждать. Сначала выстрел прилетел сверху, от того места, на котором притаились дозорные абреки. Скоро оттуда же раздались заполошные вскрики, их перекрыл залп из нескольких ружей сразу. Панкрат с сожалением подумал о том, что молодые казаки не сумели подобраться к горцам незамеченными и там завязалась драка. Очередной выстрел заставил дернуть шкурой казацких скакунов, но теперь его произвел Никита Хабаров, спрятавшийся между валунами. Ищерец перезарядил оружие и нажал на курок еще раз. Грохот от пальбы смешался с ревом воды, он заполнил стесненное скалами пространство, показалось, будто с вершины в пропасть сорвалась лавина из камней, от которой некуда деваться. Панкрат наклонил пику и пустил кабардинца вдоль русла реки, прятаться было уже ни к чему. Картина, которая открылась его взору, поразила своим величием, одновременно порождая тревогу. Оказалось, что это был выход из ущелья, но приведший в опасный тупик. Дальше пропасть расширялась, образовывая каменный мешок с отвесными скалами вокруг. Река растекалась по пространству, усеянному обломками горных пород, чтобы на противоположной стороне собраться в мощный поток и нырнуть под основание скалы. Абреки устроили засаду прямо перед выходом из ущелья, они могли не торопиться с расправой, позволив незваным гостям собраться вместе. И только после этого разделаться с ними без усилий, обрушив на них камнепад, или прицельно выбивая противников из седла.