Казачий спас

Разговор увял сам собой. Девочки затеяли очередную игру, и Лизе пришлось сосредоточить все свое внимание на них. Зоя увлеклась осмотром пейзажей, погрузившись в свои раздумья, и только Николай Степанович продолжал крутить головой по сторонам, высматривая возможную опасность. За время пути было решено не останавливаться, и к вечеру машина вкатилась на окраину Екатеринодара. Уже зная, где князь собирался остановиться на ночь, Ермолай уверенно подогнал автомобиль к крыльцу гостиницы.

Выскочив из машины, он поспешил к управляющему. Спустя еще двадцать минут все вопросы были решены. Семья Воронцовых-Ухтомских останавливалась в этой гостинице по пути в Ессентуки, так что память о весьма щедрых постояльцах заставила гостиничную обслугу приложить все усилия, чтобы гости остались довольны. Спустя еще три часа, уже в темноте, прибыли и подводы с вещами. Их, не разгружая, загнали в сарай, под замок, а машину, коня и собак закрыли на конюшне.

Пока семья занималась собой и детьми, Гриша успел выводить и вычистить коня, накормить собак и помыться у колодца. На ужин его позвали к столу в комнаты князя.

– Что завтра делать будем? – спросил парень, едва успев допить свой чай.

– Все сидят в номерах, а мы с тобой отправляемся на вокзал, – отрезал князь.

– А там-то я вам зачем? – не понял Гриша.

– Пора тебе учиться жить в большом мире.

– Ну, тогда я и карабин брать не стану. Ежели что, так и револьвера хватит.

– Сам решай, – кивнул Николай Степанович.

По договоренности с князем ночевать Гриша решил в номере, где поселили девочек. Большой люкс имел три спальни и одну общую гостиную. Там парень и заночевал, удобно устроившись на широком диване. Карабин парень положил на пол, а револьвер устроил у спинки дивана, под левую руку. Скинув сапоги и черкеску, Гриша подложил под голову бурку и, прикрыв глаза, моментально уснул странным, почти не человеческим сном. Раз в два часа он открывал глаза, потягивался и, повернувшись на другой бок, снова засыпал. Этому способу спать в походе его научил дед.

Едва рассвело, как парень снова был на ногах. Бесшумно одевшись, он спустился к задней двери и, выбравшись во двор, поспешил к колодцу. Умывшись, Гриша вернулся обратно и, дождавшись пробуждения нянек, с облегчением передал им заботу о девочках. Две дородные женщины средних лет, служившие в семье Воронцовых-Ухтомских долгие годы, только растерянно головами покачали, застав парня полностью одетым, умытым и бодрым.

После завтрака, не дожидаясь, пока Николай Степанович изволит собраться, парень поспешил на конюшню. Убедившись, что с конем все хорошо, он накормил собак и отправился к машине. Ермолай уже успел выкатить авто во двор и теперь старательно обтирал с него пыль, тихо ворча, что по таким дорогам на приличной машине и ездить невозможно. Увидев выходящего из конюшни казака, Ермолай только головой покачал, удивленно спросив:

– Ты чего, вообще не спишь?

– Сплю. Да только привык я с рассветом вставать. К тому же животину обиходить надо было.

– Да уж, собрал зверинец, – фыркнул водитель.

– За тех собак ты еще меня благодарить будешь, – не остался парень в долгу.

– С чего это?

– А с того, что эти собаки любого вора на клочки порвут, если им правильно место охраняемое показать. А в том месте и автомобиль твой стоять будет.

– Ну, это да, – почесал в затылке Ермолай. – А что, они и вправду знают, кого можно пускать во двор, а кого нет? Обычно собаки вроде на всех брешут.

– Так ведь это как научишь, – рассмеялся Григорий. – Люди ведь как делают. Взяли кутенка, посадили у будки на цепь, и вся забота. Вот он и брешет на всех подряд. Вроде как хозяину сообщает, что человек во двор вошел. А что за человек, откуда, это уж хозяин и сам разберется. Пес-то ведь не обучен. Сам разбирать не умеет.

– Ишь ты, наука целая, – усмехнулся водитель.

– А ты как думал, душа керосиновая? Что коня, что собаку, да того же вола, и то научить надо, как ровно ярмо тянуть. А иначе он тебе такого напашет, что потом борозду ровнять устанешь.

– А правду говорят, что местные тут на буйволах пашут? – вдруг спросил водитель.

– Верно. У кого на такого зверя деньги есть, те держат.

– И не боятся?

– А чего бояться? – не понял Гриша. – Буйвол тот же бык, только побольше. Да молоко у буйволицы пожирнее. А так, что одно, что другое, с рогами да с копытами.

– Говорят, злые то звери.

– Всякие есть. Но норов там и вправду покруче, чем у быка. Да только к любой животине подход нужен. Она ведь живая.

– Нет, по мне, уж лучше техника. Ни норова, ни злости. А коли сломалось что, так сам дурак. Смотреть надо было лучше, – сделал вывод Ермолай, снова принимаясь обтирать машину.

– Тоже верно. Да только в бою без тебя эта техника встанет кучей железа и будет стоять, пока не развалится. А конь обученный и раненого из боя вынесет, и от врага защитит. Да и бивак посторожить может. Кони – звери чуткие, – ответил Григорий словами деда.