Казачка. Т. 1 (СИ)

Мужик мечтает о ласковой и послушной.

А ласка и послушание — они в первую голову происходят от экономической зависимости.

Вот и не хотят теперь здешние мужики жениться на такой, которая не только сама в случае чего в глаз врежет — даром что ли повсюду женские какрате — клубы! Но и на такой, что зарабатывает столько же, а то и больше, а потому никаких мужицких вольностей дома не терпит. И даже наоборот — сама теперь в этом смысле обгоняет мужика и стремится к независимости в браке.

Теперь муж дома зачастую с бэби сидит, а жонка в ночном клубе — с подругами.

Поэтому, тот мистер, что еще не огомосексуалился, жениться хочет на послушной девочке с Дальнего Востока — из Тайланда или Новой Гвинеи — Папуа.

Такую можно держать взаперти — никуда не выпускать и она будет счастлива от того, что видит своего повелителя и кормильца — хоть пару раз в неделю…

Но такие жены вызывают общественное раздражение. С ними тоже не без проблем. И потом, не все мужики обладают расовой терпимостью.

И поэтому, здесь русские невесты — являются просто идеальным товаром.

По расе они белые и даже, зачастую, более белые чем рафинированные европейки. Потом, они — выпускницы московских вузов — умны и сообразительны. С ними не стыдно показаться в обществе.

И если найти честную девчонку, которая отблагодарит, и за вывоз в Европу ответит любовью и преданностью, то рядом с такими — местные развращенные этой идеей фикс — равенства мужчины и женщины — рядом с такими русскими девочками, местные уже не котируются.

Такие дела, хотя и местная пропаганда не перестает пугать престарелых обывателей ужасами коварства русских экспансионисток… Мол, охмурят и потом — разорят…

Но тем не менее.

А на третью неделю Наташкиного гощевания, Марина не без некоторого раздражения стала вдруг осознавать, что однажды запустив Гринько в английский огород, выгнать, отвадить ее отсюда теперь очень трудно..

Денег, тратимых на Наташку было не жалко. Она, конечно, по-детски канючила, встанет у Маркса в отделе с платьями или с трикотажем. Выберет что-нибудь не шибко дорогое и не шибко чтобы дешевое, и глядит во все глаза на Маринку, как на маму родную.

Ну, когда в Лондон в клуб Марки ездили, или в Принц Альберт Холл на трех итальянских теноров — билеты, естественно, Марина покупала. Но узнав, что она платила за эти вечера бэби-ситтерше по сорок фунтов, Наташка пришла в изумленно — восторженное состояние.

— А плати мне! Ты, вот про работу в Лондоне говорила, что хочешь себе что-то приискать, так найми меня с Анечкой сидеть. Я с ней по-русски разговаривать буду.

Да! Не пропадет… Наша — казачья порода.

Но все же спихнула подругу свою на Серегу.

Сперва за отсутствием времени, все же заботы по содержанию семьи — на ней, на Маринке, отказалась сопровождать Наташку в модную дискотеку — где то там — на правом берегу.

Серега этим сразу воспользовался, мол — гони отступного на содержание землячки.

— Сто фунтов? — аж зашлась Маринка.

— А ты думала!

Потом, когда ни Серега, ни Наташка два дня ни звонили, ни появлялись — стала было волноваться.

Серега то ладно! Он, бывало, и по две недели гулял. Но Наташка?

Потом приехала.

Утром в понедельник.

С дикого похмелья — рожа вся опухшая, глаз не видно.

— Где шлялась, подруга?

— А везде! С такими парнями познакомилась — полный отлет!

— Ну!

— Маринк, ну ты меня не грузи…

— А я и не гружу…

— Здесь же цивилизация…

— Дура ты! Здесь наших русских бандитов, и поляков, и хохлов — тьма! Враз тебя в разработку возьмут. На иглу посадят, опроститутят, паспорт отберут. И никакая полиция не поможет — у них все куплено.

— Да-а-а?

— Не валяй дурочку наивную… Наших тут без виз — десятки тысяч. Полицейский поймает, ему пол-сотни фунтов в зубы и все вэри-велл.

— А я завтра на континент с ребятами уезжаю. С испанцами — классные такие ребята!

— У тебя ж визы шенгенской нет.

— А это фигня. Мне один пацан — его Мигель зовут, паспорт своей сестренки дает, она здесь в ресторане работает — так я съезжу на континент, вернусь, и ей отдам…

— Ужас! Просто ужас… Тебя посадят.

— Ай, да брось, не бери в голову.

А потом Наташка и взаправду уехала. За ней на белом «Сеате» с континентальным рулем и голубым ореолом звездочек евросоюза на испанском номере — заскочили какие то ребята — Мигель и Эдуардо.

Пока Наташка собирала сумку, Марина перекинулась с ними парой слов.

Так, вроде обычные нормальные ребята — не сутенеры. Сами из Барселоны. Сказали, что учатся на юристов. А Маринка им в полу-шутливом тоне сказала, что мол срисовала и их фэйсы, и номер машины, так что, если с подругой случится что-то нехорошее…

Впрочем, Мигель с Эдуардом только посмеялись.

Наташка спустилась вниз с тяжелой от британских сувениров сумкой.

Расцеловались…

— Гляди, не будь простофилей!

— И ты сама, тоже!

Только Серега потом очень расстроил.

Не держится у него язык. И ведь тюрьмы хлебнул, а все равно — не держится!

Через неделю, как Наташка уехала на континент, сказал. что Мигель этот наркотики возит в Лондон. С континента.

12.