Казак в Раю

Нет, на первый взгляд всё было чинно, благородно и в полном соответствии с традициями. Широкий двор, мощённый грубым булыжником, величественный храм с православными крестами, монашеские палаты, молчаливые люди, сосредоточенно занимающиеся бытовыми делами, запах ладана и теплое ощущение общего дома. Дома, где есть место каждому, где каждый востребован и принят, где уже много-много лет все живут по давно заведённому распорядку, не жалуют новшества, но и сами не жалуются ни на что…

– Добро пожаловать в наш монастырь, – рыжий батюшка широко перекрестился на золотые купола. – С дороги умойтесь, переоденьтесь да и к обедне поспешайте. В этом месте святом мы дни наши молитвами услаждаем. Всё, что для жизни монашеской надобно, Господь дарует щедрой рукой. Вон те палаты мужские, а те – женские. У нас различий нет, единой семьёй живём, аки братья с сёстрами. Меня отцом Никодимом кличут, а ваши имена?

– Иван. Рахиль. Миллавеллор, – нестройно откликнулись ребята.

– Иван… хорошее имя, русское. Рахиль… еврейка, что ль?! Милла… вел…лор, тьфу, и не выговоришь ить! Ладно уж, нынче день в молитвах и богоугодных делах проведёте, а завтра перекрестим обоих в православную веру. Быть тебе, девка, Фатиньей, а тебе, мужичок, Аполлинарием! Ну, идите ужо…

Отец Никодим царственно похлопал по плечу бывшего подъесаула и двинулся в сторону женских палат. Долгую минуту троица обменивалась непонимающими взглядами…

– Таки это был специфичный православный юмор?!

– Не смешно, – поддержал эльф.

Казак насупился, пообещал уточнить и кинулся вслед святому отцу за разъяснениями. Золотые купола по-прежнему поражали нетленным и даже неземным светом…

Кочуев вернулся быстро, явно недовольный ответом, однако друзей на прежнем месте не обнаружил. С другой стороны, выстрелов вроде не громыхало, пятен крови на булыжниках нет, значит, все ушли своим ходом, но куда? Кто-то из монахов подсказал – в трапезную. Молодой человек хлопнул себя ладонью по лбу: точно, Рахиль и диета – понятия несовместимые! Он действительно их там нашёл, но проблемы от этого не убавились…

Трапезная представляла собой длинную комнату с низким потолком, чистым полом и двумя рядами простых деревянных столов и скамеек. У окна раздачи деловито суетился дежурный монах, в самом дальнем углу мрачно восседали Рахиль с Миллавеллором. Перед ними стояли нетронутые миски с холодной пшённой кашей…

– Ваня, – едва не плача, выдохнула бывшая военнослужащая Израиля. – Я стрескала обе горбушки, но не могу вот это есть, понюхайте – оно же на сале!

– А мне вообще очень надо домой, – жалобно добавил эльф. – Рыдающая Принцесса наверняка выплакала все глаза, ожидая моего возвращения. Благодаря вашему мужеству и героизму я вернусь с мечом Святого Джона! Я ведь вернусь, да?

– Нет, – с трудом выдавил подъесаул, повесив голову.

Рахиль попробовала пошутить:

– Ой, таки наш Миллавеллор явно приглянулся вашему рыжему батюшке! А почему никто не повеселился…

– Потому что… это монастырь, – решился Иван. – Отец Никодим сказал, что здесь единственное место, где православная душа может укрыться от грехов и скверны окружающего мира. Монахи живут в скромности, усердии и молитвах. Никакое зло святых стен обители не касается, так что если православный Рай и есть, то он тут! Поэтому… вы тоже…

– Мы тоже – тут?! – на всякий случай уточнила девушка, хотя ответ был и так ясен…

– Да, тоже! Завтра вас окрестят, и вы с радостью останетесь в монастыре, славить Господа… Здесь все так живут и не находят в этом ничего плохого. И не фига хвататься за автомат, ясно?!!

– Прошу простить, это она автоматически, – скаламбурив, вступился седой миротворец, когда Рахиль едва не брякнулась со скамьи, сражённая казачьим рёвом прямо в ухо.

– Но поймите и нас, я плохо разбираюсь в тонкостях религии, однако, помнится, ваша подруга искала несколько другой Рай? А для меня священна лишь «Сага о кольце», ну и, может быть, чуточку «Путешествие туда и обратно». Эльфы не верят в Бога…

– Как окрестят – поверите, – устало буркнул молодой человек и хлопнул фуражкой по колену. – А-а, чёрт бы их побрал! Можно подумать, я тут всю жизнь в монахи собирался?! Просто здесь других вариантов нет…

– Я… буду… отстреливаться!

– На, стреляй меня первого! Устроить пальбу в православном монастыре я тебе всё равно не позволю.

– Ванечка-а… – Рахиль нежно прильнула к подъесаульскому плечу. – Ну, может быть, как-нибудь скажем им, объясним как-нибудь… Я же еврейка, меня насильно крестить нельзя – это грех! И антисемитизм опять же…

– Да понимаю я, всё понимаю… Сделать ничего не могу. Я – казак, а значит, должен отличаться набожностью и святых отцов «долгогривыми» не обзывать! То есть вообще слушаться всячески…

– А я считала вас другом!

– Рахиль…

– Таки вы друг или казак?!