«…Командир (Мамонтов) получил сведения, что каратели под командованием капитана бывшей царской армии Виноградова зверствуют в станицах Уч-Арал, Бахты, Маканчи и Урджарская. Каратели вешали, расстреливали людей, вырезали на спинах красные звезды, уничтожали семьи тех, кто давал приют красноармейцам, снабжал продовольствием и фуражом наши части. Они там учинили расправу над членами Совдепа Хабибулиным, Жаровым, Габбасовым, братьями Шляпкиными, Мендыбаевым, Жаткиевым. Очевидцы рассказывали со слезами на глазах, что белоказаки и лично Виноградов рубили пленникам руки и ноги. На Мамонтова было страшно смотреть, когда он услышал такое. Он поднял смертельно усталых бойцов…
Разгром был полным: мамонтовцы заняли Уч-Арал, станицу Урджарскую и Бахты, убили, ранили и взяли в плен почти триста белобандитов. Виноградов ушел в Маканчи с жалкой горсткой, потому что половина из сотни оставшаяся в живых белоказаков бежала кто куда…
Мамонтов решил поехать в Маканчи один, взяв лишь ординарца (переодетые
384в белогвардейские формы)… Он влетел в станицу [Маканчи] метеором. Его никто не остановил: видно решили, что неизвестный офицер спешит с донесением к Виноградову…
Не слезая с коня, он спросил у первого военного, которого увидел на крыльце дома:
– Где найти Виноградова?
– Я – Виноградов, …
– А я – Мамонтов!
Мамонтов поднял наган и разрядил в бандита все семь патронов. Белоказаки, стоявшие у штаба, открыли огонь и убили героя…
Он лежал на земле, раскинув руки, весь изрешеченный пулями, истоптанный сапогами, окровавленный и растерзанный…
Ординарец успел выскочить из станицы и понесся быстрее птицы к своим…
Наш отряд прибыл в станицу Маканчи вечером того же дня…
На могиле установили доску со звездой и надписью:
«29 июня 1918 года пал смертью Героя любимый командир Верненского отряда И.Е. Мамонтов. Мы отомстим за тебя, товарищ!».
Человек XXI века, способный беспристрастно судить о той или иной идеологии, вере, понимающий торжество справедливости как победу добра над злом, на наш взгляд, должен сочувствовать обоим – и Мамонтову, и Виноградову. Оба эти русских человека не сомневались в правоте дела, ради которого шли в бой, ради которого убивали своих соотечественников. Каждый из них – орудие и жертва революции и гражданской войны, законы и правила которых беспощадны. Таких актов братоубийства, наверное, тысячи. Не требует доказательств и то, что революционная эпоха потребовала от русского народа невосполнимых, беспримерных по масштабу трагедий и жертв. И другие народы бывшей Российской империи испытали на себе всю тяжесть кровопролитной гражданской смуты. Всем довелось пережить ужас военного времени, «красного» и «белого» террора. Попытки оценить, кому досталось больше, кому меньше, отдают цинизмом. Жизнь, смерть, горе, счастье, искалеченная или удавшаяся судьба… – какая бухгалтерия определит цену всему этому?
Черкасская оборона в Семиречье