Казаки

<<Об этом, — возразил ему посланец, — тебе, гетману, и мыслить нельзя, не токмо что говорить: боярин Шереметев и окольничий князь Ромодановский посланы были по твоему челобитью. Нечего тебе верить письмам твоих полковников и.сотников, и есаулов. По государеву указу, ратным людям учинен заказ, чтоб они никаких задорав не делали и никого не обижали, и если б что такое сделалосъ, так тебе бы, гетману, об этом писать к великому государю, и его царское величество велел бы сыскать, и про то учинить свой указ по сыску; а когда ты собрал войско, да призвал татар, так это значит: ты преступаешь священную заповедь и нарушаешь крестное целование».

«Много я писал, — отвечал Выговский, — и послов своих не раз посылал, а теперь только и осталось мне, что идти с войском да с татарами».

В это время, как бы на обличение гетмана, боярин Шереметев прислал гонца с письмом приглашать Выговского на свидание.

«Уж не один раз ко мне пишет боярин, — сказал Выговский, — о том, чтоб нам сойтись, да времени нет. Вот как полки соберутся, тогда и разговор у нас будет».

Царского посланца отпустили на квартиру. Вслед затем приехал другой гонец из Москвы, Федор Тюлюбаев, спрашивать: что значит, что Войско Запорожское вооружается и против кого?

11-го августа гетман выехал из Чигирина. К Портомои-ну явилось шесть человек с ружьями и объявили, что гетман послал их держать стражу у двора московского посланца. Вслед затем привели на тот же двор Тюлюбаева и поместили, вместе с Портомоиным, под караулом. Но караул был не крепок. Вероятно, гонцы имели возможность переговариваться с приходящими, получать и передавать вести. 30-го августа, по приказанию гетмана, присланному в Чигирин, явились на дворе, где сидели гонцы, мещанский есаул и два бурмистра с отрядом козаков, 'Взяли обоих посланцев и с ними провожатых из Путивля, обобрали у них платье и лошадей, повели в гетманский двор, заковали в кандалы и приставили стражу. «И терпели мы, — доносил Портомоин, — и голод, и всякую нужу, а корма нам давали мало. Три недели сидели мы в кандалах, потом нас расковали, и развели по дворам, и сидели мы там под караулом, как прежде».

Между тем, в начале августа Ромоданавский препроводил Барабаша под стражею в Киев к Шереметеву — как после объяснили — для того, чтоб предать его войсковому суду. Московское правительство считало его виновным и не хотело предоставить его без войскового суда мести Выговского. На дороге, уже недалеко от Киева, в местечке Гоголеве, когда сотенный отряд, правожавший Барабаша, стал на ночлег, вдруг напал на него козацкий отряд черкесского полка под начальством черкасского полковника Джулзя. Несколько детей боярских бьши побиты, другие ограблены, некоторые разбежались; сам начальник конвоя Левшин попался в плен с Барабашем. Их посадили на телеги и умчали в Переяславль. Выговский велел Барабаша везти за Днепр в обозе, чтобы предать суду казацкой рады.

Около этого времени, как рассказывали, случилось будто бы следующее происшествие: - ,

Говорили, будто по Днепру плыл гонец из Москвы с грамотою к киевскому воеводе Шереметеву. Козаки схватили его и привели к Выговскому.

На казацкой раде прочитана. бьта перехваченная грамота. В ней — по уверению современных польских летописцев — было ндписано, что Выговский и старшины хотят изменить царю, и предписывалось Шереметеву тайно схватить неблагонамеренного гетмана с соумышленниками и под стражею отправить в Москву. Это, без сомнения, выдумка, и если Выговскому, попалось в руки что-нибудь подобное, то скорее это было произведение интриги. Грамота была подложная.

.«Это еще не все, — говорил казакам гетман, — перебежчики из московского войска сказывали, что царь хочет послать на нас свои силы и истребить все казачество, оставить всего на все только десять тысяч».

Раздались крики негодования.

«Чего ще маемо ждати? Ходимо до громади и до оборони самих себе и старшини, присягаймо един другому лягти, ратуючи панив полковникив и старшину».

Выговский воспламенял такой дух, выкативши казакам несколько бочек горилки. .

Выговский потянулся с войском к восточным пределам малороссийского левобережного края. А между тем, рассылались универсалы по всей Украине возбуждать народ к восстанию против москалей.

Настроенные против москалей, казаки стали везде задерживать, грабить и оскорблять великороссиян, где только встречали в своей Земле. Тогда между казаками были молодцы, что без всякого повода готовы были пограбить и посвоевольничать над человеком; и теперь, конечно, такие люди были рады случаю, когда своевольство их не только могло пройти даром, а еще допускалось. Не было ни. прохода, ни проезда: <<и твоих государевых проезжих всяких чинов людей по дорогам черкасы побивают, а иных задерживают и отсылают к гетману Ивану Выговскому», — доносили в Москву пограничные воеводы. '