Казаки

— В Чернигове, Новгороде-Северском и Почепе издавна устроено много козаков, и за ними много земель и всяких угодий. Новгород-Северский, Стародуб и Почеп приписаны к Нежинскому полку, а в Чернигове свой казацкий полк. Если вывести оттуда козаков, то козакам будет домовное и всякое разорение, _- и права и вольности их •будут нарушены, а великий государь пожаловал Войско Запорожское, велел всем нам быть под самодержавною рукою на прежних правах и вольностях и владеть всякими угодьями по-прежнему; и в царских жалованных грамотах написано, что права казацкие и вольности не будут нарушены ни в чем. Если же начать переводить казаков из тех мест, то у них начнутся большие шатости. Пусть государь-царь пожалует нас: велит Новгороду-Северскому и Стародубу и Почепу и Чернигову оставаться в Войске Запорожском.

Трубецкой возразил ему:

— Вы говорите, что Новгород-Северский приписан к Войску Запорожскому, а когда это сталось? Тогда, когда Войско Запорожское отлучилось от польских королей; а когда Войско Запорожское было за королями польскими, в те времена Новгород-Северский не был прилучен к Войску Запорожскому, а оставался за сенаторами. Козаки тамошние новопоселенные и с старыми козаками не живали. Стало быть, если можно будет их перевести на иные места, то переведите; а некуда перевести — пусть там живут под воеводами.

Юрий и за ним полковники стали бить челом, чтобы города, о которых идет речь, оставались в Войске Запорожском. Не говорите об этих городах на раде, — сказали они, — а если только объявите, так будет в Войске Запорожском междоусобие и беспокойство.

Трубецкой не стал более настаивать. 17 октября устроена была генеральная рада за городом в поле. Сходилисъ не одни козаки; толпы мещан и посполъства из городов, местечек и сел привалили туда. Московские воеводы ехали с ратными московскими людьми. Трубецкой приказал объявить, что он велит козакам при себе учинить раду и выбрать по своим войсковым правам гетмана, кого они себе излюбят, а потом. пусть останется этот гетман неотступно в подданстве под государевою самодержавною рукою со всем Войском Запорожским навеки.

Присутствие воевод и московского войска не могло нравиться многим. Московский боярин своими поступками возбуждал ропот; жаловалисъ, что он считает Войско Запорожское как бы побежденным, а не вольным народом, и намерен устроить его судьбу, как хочется Москве, а не самому Войску, Еще оскорбительнее показалось козакам, когда Трубецкой приказал князю Петру Алексеевичу Долгорукому с своим отрядом приблизиться и окружить место рады. • Такая рада должна была отправиться несвободно, под московским оружием, и, следовательно, поступать и делать такие постановления, какие угодны будут московской власти.