Казаки-разбойники

В кабинете следователя находились он сам и Лосев. Яна думала, что будет еще и Лера, обычно она тоже приезжала на их маленькие совещания, тем более именно она была тем экспертом, который изучал руку, но ее не было. И Яна не могла понять, радует ее это или огорчает. Сашу Сатинова тоже не позвали, но этот факт Яну не очень-то расстраивал, если уж начистоту.

Если до этого ей и Никите было только тревожно, то, увидев Лосева и Воронова, они по-настоящему испугались. Те выглядели напряженными, будто только что обсуждали план мирового захвата и у них при этом что-то не сходилось.

– Садитесь, – попросил Воронов, и только тогда Яна заметила, что для них уже приготовлены два стула.

Ей раньше приходилось бывать в тесном, заставленном старой мебелью кабинете следователя, и она помнила, что здесь было всего два стула. Значит, они принесли откуда-то еще два. На столе у Воронова было много папок, но лишь одна лежала прямо перед ним, и была она довольно старой и потрепанной.

Никита и Яна заняли приготовленные для них стулья, молча уставились на следователя. Тот переложил с места на место несколько бумажек, а затем поднял взгляд на них.

– Горяевой удалось снять отпечатки пальцев с нашей руки. Один Бог знает, как она это сделала. Провели результат по базе и нашли совпадение, – коротко сказал он.

– Вы знаете, кому принадлежит рука? – ахнула Яна.

– Не совсем, – следователь поморщился, как от зубной боли.

Никита недоуменно приподнял брови, бросил короткий взгляд на Лосева, но ничего не сказал. Воронов же открыл лежащую перед ним папку и продолжил:

– Двадцать три года назад в Первомайском районе произошло убийство. Карина Носова, двадцати двух лет от роду, рано утром вышла на пробежку. Должна была вернуться к семи утра, поскольку к восьми часам ей нужно было на работу, но не вернулась. Подруга, с которой она вместе снимала квартиру, забеспокоилась, конечно, но поднимать панику не стала. Мобильного у Карины не было, позвонить оказалось не на что, и подруга ушла на работу. А когда вернулась вечером и не дождалась Карину, позвонила к ней на работу и выяснила, что та не приходила. Но и тогда она не обратилась в полицию, решив, что Карина загуляла и придет позже. И только следующим вечером наконец пришла в отделение. Заявление у нее приняли неохотно, но прочесать лесополосу, где обычно бегала Карина, поехали. Собственно, в пяти метрах от дорожки ее и нашли. Девушка была изнасилована и задушена. Убийца оказался не слишком умен, криминалисты нашли отпечаток пальца на кроссовке девушки. Должно быть, убийца стаскивал с нее обувь или же Карина брыкалась, а он заслонялся руками. Собственно, поэтому у нас в базе и появился отпечаток его большого пальца. Только вот много лет совпадений не было. До сегодняшнего дня.

– То есть рука принадлежит тому, кто двадцать три года назад убил Карину? – уточнила Яна.

Воронов кивнул.

– И я так понимаю, убийцу тогда не поймали? – добавил Никита.

Снова кивок.

– Но даже не это самое интересное, – вздохнул следователь.

– Куда уж интереснее, – проворчала Яна.

– Следователя, который вел то дело, звали Андрей Владимирович Кремнев.

Воронов произнес это, в упор глядя на Никиту, и Яна, которая тоже смотрела на него, увидела, как побелели костяшки пальцев, которыми Кремнев сжал собственные колени.

– Что? – глухо переспросил Никита, перевел взгляд на Лосева, будто желая услышать подтверждение, и тот кивнул, как бы говоря, что Воронов ничего не придумал.

– То есть мне прислали руку убийцы, которого двадцать три года назад не смог найти отец Никиты? – выдохнула Яна, чувствуя, как горло сжали стальные тиски.

Воронов промолчал, но и так все было понятно. И вот теперь Яне стало по-настоящему страшно.

– А та девушка, Карина… – Никита кашлянул, чтобы прочистить горло, прежде чем продолжить. – Ее фотография у вас есть?

Воронов молча вытащил из папки старый, но уже цветной снимок, протянул Никите. Яна наконец отошла от шока и наклонилась к нему, чтобы тоже взглянуть на фотографию. Снимок был любительский, сделанный на обычный пленочный аппарат, которые как раз были в моде в конце девяностых. Когда-то в школе Яна недолго ходила на кружок по фотографии, поэтому поняла это сразу. Девушка на снимке весело улыбалась в камеру, держа в каждой руке по шампуру с шашлыком. На ней был ярко-синий спортивный костюм, светлые волосы завязаны в небрежный пучок, глаза слишком ярко накрашены для дружеского пикника.

– Зачем тебе ее фотка? – поинтересовался тем временем Лосев.

– Я просто подумал, что эта девушка может быть нашим призраком, – медленно произнес Никита. – Но нет, она на него не похожа.

– Призраком? – тоном, приглашающим к продолжению, спросил следователь.

– Никита и Яна считают, что та девушка, которая бросилась мне под колеса, на самом деле была призраком, – вместо Никиты ответил Лосев, а Яна бросила на него недовольный взгляд. Что значит «Никита и Яна считают»? А он, значит, считает по-другому?