Казаки (СИ)

"Гребенцы-старожилы, считая себя, прежде всего, воинами по призванию и происхождению, вполне убеждены и совершенно справедливо, что самый дух казачества и все военно-казачьи способности приобретаются не только воспитанием, но и рождением в силу наследственной передачи. По их мнению, казаки родятся, а не "делаются", и поэтому люди свободные, но не казачьего рода, никогда не смогут быть настоящими казаками, а тем более никогда не могли и не могут ими быть люди зависимые, чернорабочие, силою взятые от плуга и других занятий. Подобный низкий элемент не только не способен стать в уровень с природными казаками и, подобно им с полным достоинством и гордостью держать знамя казачества, но не способен даже на то, чтобы усвоить себе те уже готовые принципы, которые сами собой выработались боевой казачьей жизнью с первых времен образования этого свободолюбивого народа. Само собой понятно, что при таком взгляде старожилы до сих пор не могут и не хотят помириться с тем неизбежным обстоятельством, что им в станицу переселили каких-то переселенцев".

Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК) Выпуск 44.1915 г. Ф.С. Гребенец. "Новогладковская станица в ея прошлом и настоящем".

"Казаки не должны петь и плясать на фольклорных фестивалях, они должны сражаться".

Петр Молодидов.

"Пока у нас в начале 90-х казаки возрождали фольклор, чеченцы собирали оружие. Я помню, как мы поехали на похороны моего друга, терского атамана Подколзина, жестоко убитого чеченцами. Ни его, ни его семью местная милиция и местная власть не защитили, и не собирались защищать. Дудаев тогда открыто заявлял, что если казаки соберутся на похороны - расстреляем. Дудаевцы орали вокруг: "долой русских, смерть казакам!" А пришедшие на похороны терские старики и старухи кричали в ответ: "проклятые звери, у вас под ногами будет гореть наша казачья земля!" Когда мы уезжали из Чечни, нас обступили женщины: "казаки! защитите! иначе нам "крышка"! правительству на нас плевать..." Этих женщин давно нет в живых".

Петр Молодидов.

"Собственно, русский мужик для казака есть какое-то чуждое, дикое и презренное существо, которого образчик он видал в заходящих торгашах и переселенцах-малороссиянах, которых казаки презрительно называют шаповалами. Щегольство в одежде состоит в подражании черкесу. Лучшее оружие добывается от горца, лучшие лошади покупаются и крадутся у них же. Молодец казак щеголяет знанием татарского языка и, разгулявшись, даже с своим братом говорит по-татарски. Несмотря на то, этот христианский народец, закинутый в уголок земли, окруженный полудикими магометанскими племенами и солдатами, считает себя на высокой степени развития и признает человеком только одного казака; на все же остальное смотрит с презрением".

Лев Николаевич Толстой "Казаки".

"Старики почитались особо. Несмотря на воинскую субординацию, рядовой казак-старик пользовался зачастую большим уважением, чем офицер. На улице при виде старика издали замедляли шаг, снимали шапку и спешили поклониться. Если кто-либо из детей и юношей указанную норму этикета нарушал, то это не проходило незамеченным. Старший обязательно спрашивал: "Чей будешь? Пойди и скажи дома, что стариков не уважаешь. А я к вам вечером зайду". Младший обязательно сообщал дома (отцу, деду) о своем проступке, за который подвергался самому серьезному внушению. Вечером старики действительно собирались, беседовали о прошлой и настоящей жизни. Молодежь в эти разговоры никогда не смешивалась. Таким образом, здесь соединялись покаяние и внушение, как важнейшие приемы воздействия на личность".

Н.Н.Великая "КАЗАКИ ВОСТОЧНОГО ПРЕДКАВКАЗЬЯ В XVIII-XIX ВВ".

"Традиционная казачья культура практически не давала ребенку возможности выбора. Его будущее было предопределено. Мальчик должен был стать воином. Главным образом в ХIХ веке эта практика закрепилась правительственными постановлениями, а идеологически - подпитывалась пропагандой о необходимости защиты веры, царя и Отечества. Следует отметить, что у казаков установка на воспитание воина долгое время поддерживалась и суровой приграничной действительностью, влияние которой было зачастую более эффективным, чем "педагогические" приемы. То есть традиционная система воспитания помимо морально-психологической имела и социально-историческую детерминацию, поскольку ее порождали и поддерживали крайне неблагоприятные внешние условия.

Идеальный тип личности у казаков был отличен от образца мужчины земледельческих групп, у которых ребенок "одной ногой в колыбели, другой ногой - на пахоте". Высокий статус мужчины-воина, воина-защитника, который должен быть смел, физически крепок, придавал всей системе воспитания особую направленность".

Н.Н.Великая "КАЗАКИ ВОСТОЧНОГО ПРЕДКАВКАЗЬЯ В XVIII-XIX ВВ".