Казанскй треугольник (СИ)

На плите шумно закипал чайник. Они уселись за стол, и Лиля на правах хозяйки налила вино. Вино было паршивое и отдавало жженым сахаром, и если бы не надпись на этикетке «Вино изготовлено из лучших сортов винограда», можно было подумать, что оно изготовлено из отходов химической промышленности. Вкус винограда полностью отсутствовал, зато ярко проявлялся вкус этилового спирта.

Второй бокал Лиля уже не пила, а, слегка пригубив, поставила на стол. Не обращая никакого внимания на хозяйку, Юля допила бокал, закусила и откинулась на спинку дивана.

— Мне нравится у тебя! Все так чисто и убрано, словно в больничной палате. У моей матери то же самое в квартире, чистота и порядок. А я, представь себе, не в нее. У меня дома никогда не было порядка. Я привыкла жить так, и меня не переделаешь. Ты говорила, что шьешь шубы, а я что-то не вижу ни одной? Что случилось, нет мехов или заказов? Я тоже мечтаю сшить себе хорошую, мутоновую, такую черную и длинную, чтобы не мерзли колени. Можешь мне показать, из чего люди шьют себе шубы?

— Боюсь, что не смогу, — вздохнула Лиля, — дело в том, что уже месяц как не шью. Нет заказов. Раньше люди толпились в очереди, а в последний месяц словно отрезало! Ни одного заказа.

Юля налила себе еще полбокала и выпила.

— А сможешь сшить мне лично из своего материала? — словно не слыша, что ей говорят, спросила Юля.

— Я же тебе сказала, не шью! Мехов у меня своих нет, прости меня, где я их возьму? Заказчики пропали, — вновь стала ей объяснять Лиля.

Юля изобразила обиду и заявила:

— Знаешь, милая, я слышала, что ты шила из своего материала.

Это уже была открытая провокация, которую не заметить было нельзя. О том, что она шила на дому, никто, кроме ребят, не знал, и от посторонних людей эту информацию Юля получить ну никак не могла. Допив бутылку, Юля, не скрывая интереса и не маскируясь, стала расспрашивать Лилю о ее друзьях, кто они, где живут и чем занимаются.

Лиля наконец-то поняла, кто перед ней сидит, и стала потихоньку сворачивать застолье.

Вопросы подруги становились все настойчивее, видно, сказывалось выпитое. Но Лиля замкнулась и перестала отвечать. Тогда Юля засобиралась.

Выйдя в темный коридор, Юля, держась за стенку, осторожно двинулась к лестнице. Ступив на первые ступеньки, подвыпившая девушка с ужасом осознала, что ее левая нога подвернулась, и она летит вниз.

Очнулась она от запаха нашатыря, который поднесла к ее носу Лиля. Сама передвигаться Юля не могла — щиколотка сильно распухла. Лиля вызвала скорую, которая прибыла через сорок пять минут. Осмотрев ногу, врач выдвинул предварительный диагноз о возможном переломе стопы. Юлю положили на носилки, поместили в машину и, включив проблесковый маячок, повезли в больницу.

* * *

Балаганин отыскал Юлю лишь на третий день. Она лежала в больнице на улице Горького, у нее был серьезный перелом стопы со смещением костей. Стас приехал к ней, передал небольшую передачу, какую традиционно передают всем больным.

Юля уже передвигалась на костылях, и они потихоньку отошли от палаты. «Разведчица» рассказала Станиславу о встрече с Лилей, передала их разговор, не забыв сообщить, что просмотрела все углы, но мехов не обнаружила, и, судя по чистоте в комнатах, Лиля уже давно не занимается пошивом.

Станислав сделал вывод, что пост наружного наблюдения за квартирой Сулеймановой реальных результатов не даст. Его надо снимать, и снимать как можно быстрее. Прямо из больницы он позвонил мне и передал суть разговора с доверенным лицом.

Я распорядился пост наблюдения снять.

* * *

Олег мотался по фабрике, не зная, как убить время. Директор был на больничном уже четыре дня, а Олега передал в распоряжение своего зама. Олег с утра привез того на работу, и полдня ездил с его женой по рынкам и магазинам.

Жена замдиректора, толстая женщина в возрасте сорока лет, использовала машину предприятия по полной программе. Олег часами ждал ее у Центрального универмага, не меньше стоял у парикмахерской, таскал за ней тяжелые сумки. Освободившись от поручений, он приехал на фабрику и долго сидел с секретаршей в приемной директора, пока ту не вызвал к себе заместитель.

Олег вышел на улицу. Яркое весеннее солнце слепило. Постояв немного, он отправился на склад готовой продукции. Там работали в основном молодые женщины, и водитель частенько заходил к ним попить чайку и поговорить о жизни.

Он поздоровался и присел на лавку:

— Девчонки, чай есть?

— Сейчас приготовим, — откликнулась одна из них и, налила в чайник воду.

Но по территории уже бегала секретарша и громко выкрикивала его имя. Олег вышел ей навстречу. Запыхавшаяся девушка велела ему готовить машину и быть готовым к поездке на железнодорожный вокзал для встречи гостей из Кемерова.

Олег и заместитель директора вовремя подъехали к прибытию поезда. Только они вышли из машины, как диктор по громкой связи сообщил, что нужный им поезд прибывает на четвертый путь. Они перешли мост и, оказавшись на платформе, стали ждать.