Казанские юридические школы: эволюция образовательных и научных традиций в современной юриспруденции

«Для принципов международного права характерно наличие полисвязей, т.е. множественности связей между принципами, между ними и системой принципов, между ней и другими подсистемами международного права в целом, а также связей системы принципов и отдельных принципов с международными отношениями. Все типы связей условно подразделяются на внутрисистемные и внешние, т.е. выражающие динамику отношений (принципов и системы) в системных границах и за ее пределами. Можно выделить такие типы связей, как взаимодействие, генетические связи, структурные, функционирования, управления и др. Анализ системно-структурных связей позволяет прийти к следующим выводам: 1) Многообразие связей и зависимостей раскрывает содержание системного характера принципов международного права. 2) Можно говорить о наличии объективной зависимости между принципами в ходе правового регулирования. Чем выше уровень и глубина такой зависимости, тем интенсивнее степень воздействия системы на международные отношения. 3) Характер, количество и качество связей между принципами позволяют раскрыть правовые потенции отдельного принципа, выявить эффективность его функционирования»281.

При исследовании правовой деятельности в контексте структурно-системных представлений профессор Р.В. Шагиева также использует системный подход282.

Следует отметить, что категориально-понятийный аппарат как системного, так и уровневого подходов включает такие термины, как «уровень», «элемент», «структура» и др. Однако в аппаратах системного подхода и уровневого подхода существуют различия в их трактовке.

Системный подход предполагает иерархичность познания: изучение самого предмета (собственный уровень), изучение этого же предмета как элемента более широкой системы (вышестоящий уровень) и изучение этого предмета в соотношении с составляющими его элементами (нижестоящий уровень). Типичным примером является цепочка человек - группа людей - общество - человечество. В данном случае порядок построения цепочки не принципиален и зависит от целей и задач исследования. Таким образом, мы имеем своего рода избирательность, обратимость и линейность представленного ряда, а уровни здесь параллельны друг другу. Однако кроме «параллельных» уровней есть еще и «перпендикулярные» уровни (вертикальный срез): система «человек» может иметь собственные уровни организации: низкий, средний, высокий и т.д.; аналогично можно говорить и о системе «общество»: низкоорганизованное, высокоорганизованное и т.п., т.е. речь идет об уровнях внутри уровня. При этом и системный, и уровневый подходы учитывают оба аспекта – и «параллельный» (горизонтальный срез), и «перпендикулярный» (вертикальный срез), однако системный подход делает акцент на первом, в то время как уровневый – на втором.

С позиций уровневого подхода важно определить уровни взаимодействия между элементами, поскольку от этого будет зависеть, формируют ли элементы систему (так называемая элементаристская парадигма системного подхода283), или, напротив, система как нечто изначальное по отношению к элементам существенно определяет последние284. В отличие от системного подхода, где объектом исследования выступает сама система, уровневый подход предполагает изучение ее изменений (динамики): на смену сравнению систем или их составных частей приходит сравнение достигнутых ими уровней. При этом уровневый подход выступает здесь как междисциплинарное течение285.

Поскольку вопрос о «статусе» уровневого подхода остается открытым, следует отметить, что отдельными авторами используются «междисциплинарный подход». Так, в контексте исследования межотраслевых связей гражданского права профессор М.Ю. Челышев отмечает, что междисциплинарный подход (в развитии которого усматривается одна из составляющих будущего российского правоведения286) отражается в межотраслевом методе юридических исследований, который, в свою очередь, сочетает в себе элементы сравнительно-правового и системного методов исследования287.

Отмечая «многоуровневость структуры знаний, составляющих методологию общего учения о праве и государстве», профессор Ф.Н. Фаткуллин выделил четыре уровня принципов, законов и категорий: 1) философии, относящиеся одновременно к природе, обществу и мышлению, выражающих всеобщие характеристики бытия и универсальные основания всякого знания; 2) обществоведения в целом и социологии в частности, в которых сосредоточены знания об объективных предпосылках существования и общих свойствах человеческого общества на всех его этапах; 3) правоведения, олицетворяющие знания о происхождении, природе, формах, механизмах, истории и тенденциях государственно-правовой действительности; 4) конкретных наук, которые или входят в правоведение, или взаимодействуют с ним288.