Казанский треугольник

На рынке они приобрели все необходимое и собирались уже ехать домой. Неожиданно в дверях лабаза Алмаз лицом к лицу столкнулся со своей соседкой. Ему ничего не оставалось, как поздороваться.

— Здравствуйте, Фаина Ильдусовна, — произнес Алмаз и, не останавливаясь, проследовал дальше.

Изумленная Фаина Ильдусовна встала как вкопанная — она знала, что Алмаз в розыске, и его усиленно ищет милиция.

Когда он отошел уже метров на тридцать, она потихоньку двинулась за ним и заметила, что Алмаз вместе с молодой черненькой женщиной сел в трамвай второго маршрута.

Дома бдительная соседка позвонила участковому и рассказала, что видела Алмаза на колхозном рынке, и что он был там с женщиной.

Фаина Ильдусовна была доверенным лицом местного участкового уполномоченного и часто выполняла его поручения, связанные с жильцами близлежащих домов. Она периодически информировала участкового о неработающих лицах, местных пьяницах и других, представляющих интерес для правоохранительных органов. И сейчас, вспомнив об информации участкового, она не могла не доложить ему об Алмазе.

Уже через час об этом знал не только я, но и мое руководство.

Собрав у себя небольшое совещание, я проинформировал сотрудников и дал команду сообщить всем участковым и оперативным сотрудникам, чьи зоны работы каким-то образом соприкасаются с движением второго маршрута трамвая. Особо были проинформированы работники ГАИ, так как мы не исключали, что разыскиваемый может передвигаться на своей машине.

Перебирая информацию в оперативном деле, которое в свое время вел Балаганин, я наткнулся на адрес Сулеймановой Лили, которая проходила по его делу как швея. Ее адрес проживания был не так далек от конечной остановки второго маршрута — улицы Волкова. Эта догадка, как молния, пронзила мой мозг и я, схватив трубку, стал звонить Станиславу.

Он понял меня с полуслова и с двумя работниками уголовного розыска тут же выехал по этому адресу.

По дороге он заехал в опорный пункт милиции и забрал с собой участкового инспектора.

Достав оружие, участковый позвонил в дверь Сулеймановой.

Через минуту подошла женщина и спросила, кто там.

— Откройте, это ваш участковый инспектор, — потребовал работник милиции.

Станислав услышал, что женщина с кем-то советуется.

— Откройте дверь, или мы будем вынуждены ее взломать, — повторил участковый.

Дверь открылась, и сотрудники уголовного розыска ворвались в квартиру.

Помимо женщины там находился мужчина, ремонтировавший кран. Он был в спецовке, из кармана торчал разводной ключ.

Станислав стал расспрашивать «сантехника», кто он и каким образом оказался в квартире. Лицо мужчины было ему знакомо, но где он его видел, Стас вспомнить не мог и очень себя корил, что в спешке не взял фотографию Алмаза.

Мужчина был спокоен и без особого волнения отвечал на все его вопросы. Он сказал, что работает сантехником в ЖЭУ и пришел по вызову, в связи с жалобой гражданки на сломанный кран.

Поинтересовавшись семейным положением Лили, Станислав заметил, что на вешалке прихожей висит мужская куртка. Он подошел к ней и засунул руку в боковой карман, где оказалось водительское удостоверение на имя Фазлеева. Фото на удостоверении и внешность сантехника — одно и то же лицо!

Алмазу ничего не оставалось, как признаваться. Оставив в квартире двух сотрудников уголовного розыска, Станислав с задержанным поехал в МВД, чтобы передать его, а самому с постановлением на обыск и следователем вернуться в квартиру для обыска.

* * *

Узнав о задержании Фазлеева, я вновь поверил в удачу. Несколько дней назад и представить было сложно, что так легко мы возьмем еще одного подозреваемого!

Его завели ко мне в кабинет. Я взглянул на него, стараясь определить, как строить разговор.

Передо мной был молодой человек, среднего телосложения, с темными, словно уголь, волосами. Его сильные руки свидетельствовали о физической силе.

— Присаживайтесь, — предложил я ему.

— Вы думаете, что правда может существовать в этом заведении? — спросил он, осматривая кабинет.

— Расскажите, Алмаз, о преступлениях, которые вы совершили с Андреем Бариновым и Максимом Марковым, — сразу начал я. — Вы, наверное, уже знаете, что Максим давно задержан и дал кое-какие показания, в частности, в отношении вас. Вижу, что вы мне не верите, тогда скажите, почему мы вас нашли? Как мы узнали, у кого вы скрываетесь?

Алмаз молчал и пытался предугадать мои дальнейшие действия.

Когда я закончил, он произнес:

— Слушайте! Я не понимаю, за что меня задержали. Не совершал я никаких преступлений, и не надо на меня вешать! А если считаете, что я что-то совершил, то докажите. Больше я не буду ничего говорить без адвоката.

Я еще минут двадцать пытался разговорить его, но он упорно молчал. Пришлось вызвать конвой и водворить его в камеру.

Было предельно ясно, что ни Алмаза, ни Максима к даче показаний просто так не склонить. Потребуется длительный срок разработок, чтобы они поняли, что признаться — единственный выход.

* * *